Книга Гувернантка для чешуйчатой прелести. Переполох в драконьем поместье, страница 54 – Любовь Огненная

Однако в высших кругах было не принято так близко контактировать с собственными детьми. Матери часто отдавали чадо кормилицам, нянькам и воспитателям, а сами продолжали придерживаться собственного графика жизни.

Отцов дети и вовсе видели редко.

Не представляла, как можно считать подобное нормой. Мне повезло родиться в простой семье. Это уже потом отец получил наследуемый титул и земли, а потому мое изначальное воспитание кардинально отличалось от общепринятого.

Мое детство было счастливым, теплым и уютным.

– Красавица, не правда ли? – вдруг спросила леди, демонстрируя мне портрет своей невестки. – Вы чем-то даже похожи. Разрез глаз и, может, оттенок волос?

– По портрету трудно сказать, – честно призналась я.

Служанка леди Вулия вновь вернулась в гостиную. Смирившись с моей идеей, бабушка Сабиры приказала также принести из галереи ее портрет и портрет ее покойного супруга.

– Она была очень веселой, задорной, светлой, – улыбалась женщина, любуясь работой художника. – Когда она входила в комнату, все будто озарялось солнечным светом.

– Она была чудесной? – спросила я, для удобства расставляя портреты у стены.

– Она была лучшей. Другой такой не отыскать, – припечатала леди и все же передала мне портрет.

Однако обижаться на женщину я не стала. Лично мне казалось, что попросту не на что, хотя ее намек я уловила с лихвой. Что было странно в свете вчерашних сплетен. Леди Волдерт следовало определиться, подходящая ли я кандидатура для ее сына.

Впрочем, для меня это не имело никакого значения. Я хотела узнать больше о матери Сабиры.

– Ваша внучка очень похожа на свою мать, – оценила я и теплую улыбку, и открытый взгляд. – Она умерла в родах?

– В родах, – согласилась леди бабушка сухо и добавила глубокомысленно: – Иногда в этом деле даже целители оказываются бессильны. Ребенок – это дар Всевышнего, но только женщины знают, сколько уплачено за появление на свет этого чуда.

– Это все родственники девочки? – спросила я, кивнув на вереницу портретов, расставленную у стены.

В это же время юное дарование, вооружившись карандашом, по всей видимости, намеревалось отточить художественные навыки. Использовать при этом она собиралась не желтоватые листы бумаги, а портреты, но я вовремя перехватила малышку.

– Если вы намекаете на родителей Эрнесты, то в возрасте четырнадцати лет она осталась круглой сиротой. Ее родители были призваны ко двору для личной аудиенции с Его Величеством, но в Симурском лесу на их экипаж напали разбойники. Граф и графиня были убиты, а девушка попала во дворец в качестве королевской воспитанницы. Портреты ее родителей не сохранились, так как в их имении немногим после случился пожар. Что с вами, Алария? Вы побледнели.

– Я… – Горло сдавило спазмом и мне пришлось откашляться.

Выпустив Сабиру из рук, я лишь успела выхватить у нее карандаш, отчего девочка моментально расстроилась. Но я быстро показала ей, как на бумаге рисуются круги. И еще раз. И в третий, после чего предложила малышке повторить.

– Я… Просто ваш рассказ, – попыталась я объясниться, возвращаясь к беседе.

Пальцы отчего-то похолодели, и я сжала их в кулаки, попробовав согреть.

– Да в чем дело? – не выдержала леди Волдерт.

– Я уже говорила вам, что мои родители погибли, – напомнила я, буквально выуживая из себя слова. – История Эрнесты очень схожа с моей. Мне было шестнадцать, когда я видела своих родителей в последний раз. Будучи приглашенными на личную аудиенцию к Его Величеству, они привычно отправились в дорогу в экипаже.