Книга Игры, в которые играют боги, страница 97 – Эбигейл Оуэн

С такого расстояния головы Зевса, Посейдона и Аида с их разноцветными водопадами кажутся еще больше, чем я думала. Они вырезаны так искусно, что я все равно что смотрю на хмурого Аида, когда он привычно заполняет собой все мое пространство.

Мы летим сюда? В храм?

И верно, Зэй опускает нас на тропу, ведущую к нему.

– На землях этого храма не действуют никакие силы, даже у богов и богинь, – объясняет он. Сандалии Гермеса исчезают. Он просто этого пожелал, что ли? – Это единственное место на Олимпе, где запрещено насилие. Даже если Декс и остальные найдут нас здесь, они не смогут нам навредить.

Не уверена насчет «не смогут», но на подъем сюда у них уйдет какое-то время. Так что я пользуюсь возможностью и смотрю вверх. И вверх. И вверх.

Сам по себе храм… Серьезно, у меня слов нет.

Храм Зевса в Сан-Франциско, довольно впечатляющий, похож на крохотное пламя свечи по сравнению с лесным пожаром этого храма. Крышу поддерживает минимум сотня высоких каннелированных коринфских колонн, два ряда их заполняют все пространство. На вершине треугольной крыши встает на дыбы распростерший крылья пегас. Водосточные желоба в виде львиных голов охраняют четыре угла, и статуи даймонов маячат по обе стороны прохода во внутреннее святилище.

Все вместе дополняет ошеломляющее ощущение, насколько я мала в великом замысле мироздания.

– Мы идем внутрь? – спрашиваю я.

– Там нельзя говорить, – говорит Зэй. – Боги услышат.

А мы обсуждаем стратегию, так что я понимаю. Но не могу ничего поделать: мои плечи слегка опускаются.

Зэй направляется к ступеням, врезанным в склон горы, и к тому, что похоже на смотровую площадку прямо над тремя водопадами. Поднимающийся туман покрывает нас прохладным сиянием, а рядом приглушенно ревет вода.

– Тут нас никому не подслушать. – Зэй повышает голос до крика, а потом начинает кашлять.

Он ведет меня к скамье, стоящей спинкой к краю водопада.

– Что случилось? – спрашиваю я, садясь. – Почему ты не подошел ко мне?

Зэй корчит гримасу:

– Декс.

У меня округляются глаза:

– Он тебя обидел?

Зэй качает головой, но выдерживает мой взгляд.

– Нет. Сделал кое-что похуже.

43

Союзы

Я лихорадочно осматриваю Зэя на предмет повреждений, но, помимо жестокой аллергии, он кажется невредимым.

– Что может быть хуже смерти? – спрашиваю я, а потом мне становится неловко от такого вопроса – нападки на Аида.

Зэй пожимает плечами, смотрит себе под ноги и пинает камушек.

– Декс упал, пока слезал с горы, и сильно поцарапался. Но поскольку я выиграл, всем поборникам Разума даровали исцеление, так что сперва он пошел к Асклепию. Рима тащила его обратно к дому. – Он вздыхает. – Она предупредила меня, что Декс ужасно злится, что я не только решил не объединяться с другими поборниками Разума, но и вступил в союз именно с тобой.

– Ты боишься, что Декс может навредить и тебе. – Я произношу это не как вопрос.

– О нет, – говорит Зэй. – Декс всегда был сам за себя. Но теперь он уговорил Риму выгнать меня из нашего общего дома.

Я хмурюсь:

– У вас общий дом?

Он смущенно смотрит на меня:

– Конечно. Для каждой группы поборников по добродетели есть дом.

А. Но не для меня, потому что Аид.

Охренительно хорошо, что я привыкла быть отщепенкой, а то бы у меня уже комплекс развился.

– Я полагала, ты живешь у Гермеса. – Твою мать. Он живет с Дексом? – Надо было раньше сказать.