Книга Военный инженер Ермака. Книга 3, страница 2 – Михаил Воронцов

Ух, ты. Что случилось? Кучума внезапно хватил инфаркт? Стоянку татар накрыло каким-нибудь Тунгусским метеоритом?

Я вышел их мастерской.

— Что такое?

— Все хорошо. Алып нас не предавал. Пришел ко мне и все рассказал.

— Ничего себе! — обрадовался я. — А зачем он ходил с шаманом в лес? И почему тайно? А потом сразу нам не сообщил?

— Тут дело такое… — ухмыльнулся Прохор. — Шантажировал его шаман. И Алып не сразу собрался с силами нам все рассказать.

— В общем, началось все так, — продолжил он. — Прошмыгнул мимо него шаман и пробубнил под нос, что им надо в лесу встретиться, и чтоб никто об этом не знал, а то плохо будет. И добавил, что знает кое-о чем из жизни Алыпа. А скрывать тому было что.

— И что же?

— Случилась у него мимолетная и тайная связь с женщиной из соседнего рода. А у вогулов такое не приветствуется совсем. Причем она еще и была вдовой, а они там «на особом положении». Убить за такое не убьют, но наказан Алып будет. А он, хоть в казаках у нас, со своими рвать отношения не хочет. Конечно, мы за него вступимся, но в род у него дорога может быть после этого заказана — и это для вогула очень большая беда. Поэтому Алып так перепугался. Ходил после встречи, делал радостное лицо, но на душе было невесело. Злой сейчас он на шамана, дальше некуда. Готов его сам утопить или повесить.

— Во как бывает! — покрутил головой я. — Так что, Кум-Яхор прям так и сказал — будешь рассказывать мне о казаках, а я буду передавать все татарам? Признался шаман, что он с Кучумом?

— Нет, этого пока не было. Шаман просто сказал — «будешь мне помогать».

— По уму он все сделал. Не дурак. Не надо сильно заставлять человека при первой встрече. Все — потихоньку. Пусть привыкает

Прохор кивнул.

— Правильно говоришь. Я сам так делаю, когда со всякими купцами и другими приезжающими в Кашлык общаюсь! Хорошо, что он его не стал расспрашивать про нашу добычу золота. Или отложил на потом, или решил, что и так все понятно, или что Алып там вообще погибнет. Он с нами пойдет обязательно. Мы на такие дела всегда местных берем, они там очень полезны.

— Разговор мог напугать Алыпа. Он бы понял, что на них там нападут, и кто знает, как бы себя повел.

— Да, — согласился Прохор. — Но теперь пусть спрашивает, я Алыпу сказал, что говорить.

Мы помолчали с полминуты, а потом я задал очень важный вопрос:

— А ты… доверяешь до конца Алыпу? Мог он чего-то не рассказать или вообще обмануть?

— Мог, конечно, — развел руками Прохор. — Поэтому до конца я ему не верю. Но все, что он говорит, похоже на правду. Рожа у него искренняя, а я уже привык заглядывать людям в душу, как бы он не прятались. Но, может, он умеет хорошо притворяться.

— Ермак же знает о том, что Алып к тебе приходил, и как все было?

— Да, конечно. И сказал продолжать готовиться к «походу за золотом» и к засаде.

Я согласно покачал головой.

— Значит, работаю.

На этом мы и расстались. Прохор ушел по своим делам, а я вернулся в мастерскую.

Делать бомбы я поручил нескольким казакам. Работа несложная. Дождаться, пока подсохнет гриб, а пока он еще сырой, делать «коробки» из бересты и окунать в жир фитили. Единственное, что меня беспокоило, это режим секретности, поэтому я выгнал всех посторонних из мастерской, где делались бомбы, и велел никого не пускать.

Согласен, какого-нибудь шпиона это может насторожить. Но! Если он увидит бомбы, это его насторожит еще больше. К тому же у нас постоянно делалось что-то, не предназначенное до поры до времени для всеобщего обозрения, поэтому связать это с будущим «походом за золотом» все-таки сложно.