Книга Военный инженер Ермака. Книга 3, страница 48 – Михаил Воронцов

На первый взгляд, технология выглядит несложной.

Сначала мы растопим печь и попробуем сплавить небольшую заготовку. Нужно довести смесь до жидкого состояния и выдуть шар. Шар остудим медленно, в золе, чтобы не треснул. Потом разрежем его и вырежем из осколков диски. Эти диски станут основой линз.

Затем — мучительная шлифовка. Подмастерья будут часами водить стекло по вогнутому камню с абразивом, пока поверхность не примет форму. Потом — полировка. Первые линзы скорее всего будут мутными, с пузырями, но и они уже дадут увеличение.

После этого соберу трубу. Вставлю одну линзу — собирающую, другую — рассеивающую. Получится изображение прямое, хоть и узкое. Но для прицела большего и не нужно: важно, чтобы стрелок видел цель ближе.

Когда труба будет готова, попробуем закрепить её на арбалете. Возьмём ростовой щит и отойдём шагов на сто пятьдесят. Без прицела в такую мишень попадают через раз. С прицелом, уверен, можно будет попасть четыре раза из пяти.

Представляю себе: деревянная труба длиной с локоть, обмотанная кожей, концы вставлены в оправы. Диаметр — поменьше кулака. На пищали — железный кронштейн, на котором труба лежит, закреплённая кожаными ремнями. На арбалете — та же труба, но покороче, чтобы не мешала тетива.

Выглядит грубовато, но это будет, возможно, первый в истории снайперский прицел.

Сейчас арбалетчик или пищальник на сто шагов стреляет по площади: попадёт — не попадёт. С прицелом он сможет держать цель в центре, не на глазок, а через увеличение. Я рассчитываю, что точность возрастёт минимум вдвое.

Если раньше казак попадал в ростовую фигуру на сто шагов в половине случаев, то с прицелом — в восьми из десяти. На сто пятьдесят шагов станет возможным целиться не просто в фигуру, а в грудь или голову. Это значит — можно выводить из строя командиров врага.

Арбалет с обычным прицелом эффективен на сто шагов. С оптическим можно пробовать сто пятьдесят — двести. Пищаль раньше била кучно на пятьдесят — семьдесят шагов. С прицелом и упором можно будет вести точный огонь на сто — сто двадцать шагов. Для шестнадцатого века это революция.

Если всё пойдёт хорошо, первые линзы сделаем за месяц. Второй месяц уйдёт на отработку формы и полировку. Через два месяца у нас появится первый грубый прицел. А к весне можно будет изготовить десяток труб для лучших стрелков.

Я знаю, что путь длинный: стекло будет мутным, линзы косыми, труба ненадежной. Но даже такой прицел даст преимущество. А со временем мы научимся делать лучше.

И тут ко мне пришла еще одна мысль! Не менее умная, чем насчет прицелов! Я даже встал и заходил взад-вперед, обдумывая детали. Я знаю, чем встретить татар! Да, придется повозиться даже больше, чем с оптикой, но дело того стоит!

Прицелы — это для снайперской, одиночной стрельбы. А это будет оружие против толп. Жесткое, суровое, и в то же время потрясающее с инженерной точки зрения.

— Максим! — резкий окрик заставил меня вздрогнуть. Поодаль стоял Прохор Лиходеев, начальник разведки Ермака. Его обычно спокойное лицо было взволнованным и напряжённым.

— Бросай всё, пошли скорее. Атаман зовёт.

Я поспешил за ним. Прохор шагал быстро, почти бежал по узким улочкам между татарскими домами.

— Что случилось? — спросил я на ходу.

— Сам услышишь, — коротко бросил Прохор.