Книга Военный инженер Ермака. Книга 3, страница 67 – Михаил Воронцов

— каретка с зубцами захватывала тетиву и отводила её назад;

— в этот же момент стопор в магазине отпускал одну стрелу, и она падала на желоб;

— в конце хода тетива освобождалась, и происходил выстрел.

Все эти действия повторялись циклически при непрерывном вращении ручки. Человек крутил ворот, а машина стреляла очередью.

Работа полиболоса выглядела так. В магазин сверху закладывали пачку стрел — порядка двадцати или тридцати. Стрелок становился сбоку и начинал вращать ручку. Каретка тянула тетиву назад. В это время стопор выпускал очередную стрелу, и она вставала в желоб. В конце хода тетива освобождалась, резко летела вперёд и выбрасывала стрелу. Цикл сразу же повторялся.

Таким образом, за одну минуту машина могла выпустить целую очередь болтов — намного больше, чем лучник или арбалетчик.

Полиболос был станковой установкой, слишком тяжёлой, чтобы носить одному человеку. Для обслуживания требовался расчёт из двух — трёх человек: один крутил рукоять, другой следил за магазином и подносил стрелы, третий помогал наводить машину.

Главное преимущество полиболоса заключалось в темпе стрельбы. Обычный арбалет выпускал одну — две стрелы в минуту, если пользоваться поясным крюком для натяжения или «козьей ногой». Арбалет с воротом давал всего один выстрел в минуту или даже в две. Полиболос же, при хорошей настройке — до пятнадцати или даже двадцати, и при этом очень мощных!

Боевой лук имел усилие около тридцати — сорока пяти килограммов. Походный арбалет — от восьмидесяти до ста двадцати. Тяжёлый арбалет с «козьей ногой» достигал ста пятидесяти — двухсот (наши новейшие «многозарядники» с той же козьей ногой — где-то полторы сотни). Арбалет с немецким воротом доходит пятисот-шестисот, а иногда и выше.

Полиболос среднего калибра обеспечивал примерно сто пятьдесят — двести пятьдесят килограммов (а если очень хочется, то можно сделать и триста, хотя надежность от излишка мощности падает).

Полиболос выпускал каждую стрелу чуть слабее, чем арбалет с воротом, но выигрывал плотностью огня. На дистанции около восьмидесяти — ста пятидесяти метров это превращалось в настоящий стальной ливень.

Несмотря на впечатляющие возможности, полиболос не стал массовым оружием — сложно, дорого, а зачастую и ненадежно.

Но здесь он очень выручит.

Пороха у нас почти не осталось. Мы тратим последние порции при редких выстрелах, и каждый заряд приходится беречь, словно он вес золота.

Но если у нас отнимают одно, значит, нужно искать другое.

Что-что, а стрел мы можем сделать сколько угодно. Дерево вокруг нас в изобилии. Время у нас кое-какое есть. К весне, когда разгорятся главные сражения, мы будем готовы.

Судьба бросает нам вызовы, но мы не сдаёмся. Мы не просто цепляемся за жизнь, мы строим свою судьбу здесь и сейчас. Кашлык стал нашим домом, и пусть этот дом новый, непривычный, но он уже напитан нашим потом и нашей кровью. И никто не имеет права отнять его у нас.

* * *

Сотник Черкас Александров вернулся из приемной палаты Кремля и стоял около стены вместе со своими спутниками — невысоким худощавый Микитой, в отряде Ермака считавшимся одним из лучших следопытов и охотников, способным выследить любого зверя в сибирской тайге, и широкоплечим Кондратом, чьё спокойствие и рассудительность не раз выручали товарищей в самых отчаянных стычках с татарами Кучума. Все трое проделали долгий путь — полторы тысячи вёрст от Кашлыка, где остался их атаман со всем войском, до самой Москвы, надеясь выпросить у купцов и государя помощь порохом, свинцом и хотя бы каким-то подкреплением.