Книга Военный инженер Ермака. Книга 4, страница 82 – Михаил Воронцов

— И какой толк от этих голышей? Даже средние камни! Что они сделают против бревенчатых стен острога? Против частокола? Ермаковы казаки за своими укреплениями отсидятся и смеяться будут!

— Великий хан прав, — вмешался Карачи, — чтобы разрушить стену, нужны большие камни и бить в одно место много раз. А если кидать мелочь на большое расстояние — что толку? Ну упадет камушек с неба на голову казаку — если еще попадет! Шапка железная защитит, хахаха.

Алексей внимательно выслушал их, и на его губах появилась хитрая улыбка — такая, какую умеют делать только некоторые люди, когда знают что-то, чего не ведают другие.

— О, великий хан Кучум! Позволь твоему покорному слуге объяснить истинное предназначение малых снарядов. Ты мыслишь как воин старого времени — разрушить стену, ворваться в пролом. Но я учился у франкских и германских мастеров осадного дела. Они открыли мне секреты, которые стоят дороже золота, — сказал он, подходя ближе к хану и понижая голос, хотя вокруг стояли только свои.

— Представь, повелитель — что если камень несет не только свою тяжесть, но и нечто большее? Что если малый снаряд способен причинить больше вреда, чем большой валун?

Кучум прищурился, его интерес явно пробудился.

— Говори яснее, урус. Не люблю загадок.

— Сейчас я тебе, великий хан, все объясню, — произнес Алексей, и его глаза заблестели азартом изобретателя, готового раскрыть свой главный секрет.

* * *

Алексей подал знак татарам. Те принесли несколько глиняных горшков, запечатанных воском, и установили их рядом с требушетом. Инженер взял один из сосудов, осторожно снял восковую пробку и показал содержимое хану и мурзе. Внутри плескалась темная, вязкая жидкость с резким запахом.

— Это смесь сосновой живицы, медвежьего жира и дегтя, великий хан, — пояснил Алексей. — Горит долго и жарко, прилипает к дереву, к одежде, к коже. Водой не залить — только сильнее разгорается.

Он аккуратно запечатал горшок обратно, затем достал из кармана кусок просмоленной пакли и небольшой железный крючок на цепочке.

— Вот хитрость, — продолжил русский, прикрепляя крючок к горшку. — Паклю поджигаем, цепляем к сосуду. Когда требушет метнет снаряд, горшок полетит с горящим фитилем. В полете огонь не гаснет — я проверял. А когда горшок разобьется о землю или о стену, горящая смесь разбрызгается во все стороны.

Кучум и Карачи переглянулись. Мурза первым оценил замысел:

— Ай да хитрец! Через частокол перекинем, прямо в острог!

— Именно так, досточтимый мурза, — кивнул Алексей. — А теперь позвольте показать на деле.

Работники осторожно уложили глиняный горшок в кожаную пращу. Алексей поднес к пакле горящую лучину — та занялась ровным, коптящим пламенем. Все отошли на безопасное расстояние.

— Пускай! — скомандовал инженер.

Татарин дернул за спусковой канат. Массивный противовес с грохотом рухнул вниз, а длинное плечо метательной балки взметнулось вверх с такой силой, что вся конструкция требушета содрогнулась и заскрипела. Праща распрямилась в верхней точке, и горшок с горящей паклей полетел по высокой дуге в морозное небо.

Все проследили взглядами за огненной точкой, что чертила параболу на фоне серых облаков. Снаряд пролетел добрых четыре сотни саженей и упал в снег с глухим звуком. Через мгновение в том месте взметнулся столб черного дыма, а затем показались языки пламени. Горящая смесь растеклась по снегу, образуя пылающее пятно сажени в три шириной. Даже на таком расстоянии был виден жаркий огонь, который не гасили ни снег, ни ветер.