Книга Военный инженер Ермака. Книга 5, страница 114 – Михаил Воронцов

— А формы для отливки? — спросил еще кто-то.

— Правильно мыслишь, — одобрил я. — Формы делаем по единому образцу. И вот что важно — все ядра должны быть одинаковыми! Для больших пушек — свой размер, для малых — свой. Но чтоб от любой большой пушки ядро к любой другой большой подходило. И с малыми так же.

— В Москве так не делают, — продолжал я, — но подумайте сами. В бою ядра кончились у одной пушки — берешь от другой. Запасы делать проще — не надо для каждого орудия свои ядра метить. Да и отливать по единому образцу быстрее выйдет.

План производства я расписал до мелочей, и следующие дни превратились в непрерывную работу. Сложным оказалось наладить точное соблюдение пропорций при выплавке бронзы. Я заставил использовать весы и мерные ковши, записывать каждую плавку. Поначалу ворчали — дескать, на глазок и так ясно. Но потом привыкли.

Отливка требовала особого внимания. Форму готовили тщательно, слой за слоем нанося глиняную смесь на деревянную модель ствола. После просушки модель аккуратно извлекали, а форму обжигали. Заливка расплавленной бронзы — момент истины. Металл должен заполнить форму равномерно, без пустот и раковин.

— Температуру держите! — кричал я литейщикам. — Холодная бронза не прольется как надо, перегретая — форму разрушит!

После отливки начиналась не менее важная работа — обработка ствола. Сверление и расточка канала ствола требовали точности. Для этого я наладил производство специальных сверл и разверток. Работа шла медленно, но качество было на высоте.

К концу второй недели мы вышли на устойчивый ритм. Я лично проверял каждый ствол — измерял калибр, осматривал на предмет трещин и раковин, проверял запальное отверстие.

— Хорошая работа, братцы, — похвалил я тех, кто работал над пушками. — Но расслабляться рано.

Параллельно с производством стволов шла работа над лафетами. Здесь пригодились наши плотники. Высушенного дерева у нас было уже предостаточно, а железные оковки и детали ковали в кузницах.

И здесь большое внимание я уделял стандартизации. Все оси были одного диаметра, все колеса — одного размера. Это позволит быстро заменять поврежденные части, используя детали от других лафетов.

Ядра отливали из чугуна в специальных формах. Здесь стандартизация была особенно важна. Я ввел систему калибровочных колец — каждое ядро должно было свободно проходить через кольцо своего калибра. Те, что не проходили, отправлялись на переплавку.

Скоро литейный двор превратился в настоящую мануфактуру. Дым от печей стоял с утра до вечера, стук молотов не смолкал.

Я уже не занимался непосредственно производством — только контролировал и направлял. Мои помощники освоили все операции и работали слаженно. Работа пошла, как надо.

* * *

Густой дым от курившихся в медных чашах благовоний медленно поднимался к расшитому золотыми нитями своду шатра. Кутугай сидел на груде персидских ковров, скрестив ноги, и внимательно разглядывал стрелу, лежавшую перед ним на низком резном столике. Наконечник был русской работы — грубоватый, но добротный, с характерным утолщением у основания. В полумраке шатра, освещенного лишь масляными светильниками, седая борода регента казалась серебряной.

Тяжелый полог у входа откинулся, впуская внутрь холодный осенний воздух и Хаджи-Сарая. Он быстро опустился на ковры напротив Кутугая. Его темные глаза сразу же остановились на стреле.