Книга Военный инженер Ермака. Книга 5, страница 30 – Михаил Воронцов

…Удар потряс всю стену. Бревна задрожали, посыпалась глина из щелей. Затем еще один, еще… Очередной удар выбил одно из нижних бревен. Третий пробил брешь размером с человеческую голову.

Мы перенесли огнемет вниз и направили струю пламени прямо в пробоину. Раздались крики — кого-то из татар обожгло. Но таран продолжал свою разрушительную работу. С каждым ударом дыра становилась больше.

— Полибол сюда! — приказал я.

Четверо казаков притащили тяжелое орудие. Мы развернули его напротив растущего пролома. Как только дыра стала достаточно большой, я дернул спусковой рычаг. Два десятка болтов со свистом влетели внутрь короба, но таран не остановился. Возможно, стрелам мешали внутренние защитные перегородки тарана.

Внезапно бревно-таран втянулось внутрь короба. Мы с Ермаком переглянулись.

— Что они задумали? — пробормотал атаман.

Ответ пришел через несколько мгновений. Короб начал потихоньку смещаться вправо. Он остановился в двух саженях от первого пролома, и снова начал бить — теперь уже в новое место стены.

— Хитрые черти! — выругался кто-то из казаков. — Всю стену разнести хотят!

Я понял замысел врага с ужасающей ясностью. Они не собирались штурмовать один-два пролома, где мы сосредоточим всю огневую мощь. Они планировали пробить множество дыр по всему периметру, растянув наши силы до предела. Или даже просто выбить огромные куски стены, а не узкие проходы, столь уязвимые для нашего огня.

Интересно, как они поворачивают катки. Приподнимают всю конструкцию, что ли.

Я побежал проверить, что происходит у других таранов. Картина была та же — пробив брешь, они смещались и начинали долбить стену в новом месте. Наши огнеметы и полиболы ничего не могли сделать.

Второй таран уже пробил три бреши подряд. Стена там держалась на честном слове. Еще пара ударов — и целый участок ограждения прекратит существование. Наверное, стены надо было раньше дополнительно укрепить. Хотя это бы не слишком помогло — остроносый наконечник почти что разрезал бревна, а не толкал их.

Стрелы и болты сыпались на тараны градом, но толстые бревна и мокрые шкуры надежно защищали татар внутри. Огонь лизал деревянные короба, но глиняная обмазка не давала им разгореться. А пороха у нас не было. Мы кидали камни и бревна, чтобы не дать таранам перемещаться вбок, но татары сталкивали их шестами, просунутыми через боковые бойницы.

К рассвету картина стала совсем безрадостной. Стены зияли дырами и проломами, кое-где достигавшими нескольких метров в ширину. Мы начали строить за ними вторую стену и баррикады, но особой пользы это нам принести не могло.

Солнце поднялось над Иртышом, и в лагере Кучума забили барабаны. Войско хана готовилось к штурму. Я посмотрел на изрешеченные стены Кашлыка. Некогда неприступная твердыня превращалась в руины.

Затем обернулся к Ермаку. Атаман стоял неподвижно, глядя на разрушающиеся укрепления. В его глазах читалась та же мысль, что терзала меня — мы недооценили противника. Инженер Кучума оказался умнее. Он учел наши огнеметы, подготовился к зажигательной смеси, и теперь методично разбирал нашу оборону по бревнышку.

В татарском лагере радостно ревели трубы.

* * *

…На небольшой возвышенности на расстоянии версты от городских стен стояли трое мужчин, внимательно наблюдавших за разворачивающимся действом. Хан Кучум, облаченный в богатый халат из бархата, расшитый золотыми нитями, неподвижно застыл, положив руку на рукоять своей сабли. Его взгляд был прикован к городским укреплениям, где медленно, но неумолимо двигались осадные машины.