Книга Ониксовый шторм, страница 356 – Ребекка Яррос

Я не мог позволить Сгаэль умереть. Не мог оставить его спотыкаться на том же самом пути, что и я. Не мог дать погибнуть всем своим друзьям, потому что я эгоистично хотел, чтобы Вайолет и дальше оставалась рядом со мной. Яркая, всепоглощающая эмоция билась об лед, но я не мог ее впустить. У нее был свой путь.

Все пути, какие я мог выбрать, были ошибочными. Но только при одном варианте Сгаэль оставалась в живых.

– Мы не об этом договаривались! – крикнул Панчек.

Спотыкаясь, он отступал к своему визжащему, угодившему в сети дракону.

За него я вообще не переживал. За свое предательство ублюдок заслуживал всех мыслимых страданий. Что бы с ним ни сделал мудрец – что бы с ним ни сделал Бервин, – мне было все равно. Сколько информации Панчек передал врагу? Определенно достаточно, чтобы заманить нас всех в Дрейтус. Сколько раз он выдавал им местонахождение Вайолет?

Панчек умрет.

Это не обсуждалось.

«Не теряй себя! – предостерегающе крикнула Сгаэль, отчаянно дернувшись в сети, прижимавшей ее к каменистой почве в десятке шагов от меня. – Он не смог заставить тебя обернуться днем. Не поддавайся и сейчас!»

Но тогда Сгаэль не была в его руках.

«Другого пути нет», – ответил я, медленно доставая два кинжала с навершиями из сплава из ножен на бедрах.

В ответ я заслужил пристальный взгляд темного заклинателя, стоявшего на кончике хвоста Сгаэль. Его пальцы были растопырены в очевидно угрожающем жесте.

– Разве не ты просил у меня силы? – прорычал Бервин, приближаясь к Панчеку. В руках он сжимал два кинжала с навершиями из сплава. – Разве я не дал тебе силу?

– Убери кинжалы. – Панчек потянулся к сетям, опутывающим его дракона. – Я – единственный, кто может дать тебе доступ к твоему сыну.

– У меня есть еще один.

С этими словами Бервин вонзил клинок глубоко между чешуйками дракона. Зеленая чешуя мгновенно утратила цвет, дракон съежился, осел и с шелестом рассыпался в прах.

Ужас пробился сквозь стену моего льда.

Бервин только что убил дракона кинжалом.

Как такое вообще было возможно?

– Ты наблюдал? Это хорошо. Потому что сейчас то же самое произойдет с твоим драконом. – Бервин развернулся в мою сторону и неторопливо направился к Сгаэль, которая бессильно билась под опутывающими ее сетями. – Чтобы восполнить потерю ее силы, тебе придется как следует зачерпнуть магии.

Бервин вскинул клинок, и я более не катался по льду.

Я стал льдом.

«Остановись! – взмолилась Сгаэль, и от ее рева одежды Бервина всколыхнулись, словно на ветру. – Не делай этого, чтобы спасти меня!»

Не делать этого? Все уже было сделано.

Как эти ублюдки посмели сбить моего дракона с неба, загнать в ловушку, как они посмели ранить ту, кто поддерживает само мое существование?

Я подбросил клинки в воздух, опустился на одно колено, приложил ладонь к земле и сломался.

В этом моем неподчинении я превратился в того, кого всегда презирал. Может, оно и к лучшему, что я ни хрена более не чувствовал.

Я, словно живое и дышащее существо, вдохнул силу, которая пульсировала под моей рукой, и выдохнул тьму. Тени заструились по каньону, густые, как смола, и черные, как чернила, они затмили полуденное солнце, погрузив окружающее пространство в кромешную тьму. Тени вонзили кинжалы в грудь двух стоящих на страже вэйнителей. Тени оттащили Бервина от Сгаэль, сбили его и моего нового собрата с ног и лишили сознания. Тени принесли тишину.