Книга Железное пламя, страница 241 – Ребекка Яррос

– Ну, понеслась, – пробормотала себе под нос Имоджен.

– Вайолет рискнула ради нас жизнью, – ответил Ксейден. – И чуть ее не потеряла.

– Ее нужно посадить в камеру и допросить, – предложил Ястребиный Нос.

Вот спасибо-то, а.

– Только подойди к моей сестре, и я выколю тебе второй глаз, Ульцес, – предупредил Бреннан, грозно подавшись вперед и пригвоздив собеседника взглядом к стулу. – Она уже перенесла допросов на две жизни вперед.

– Это не меняет того простого факта, что она нас погубила! – объявила Боевая Секира. – Мы уже удвоили патрули на границах, а значит, здесь никого не осталось на случай, если Мельгрен перейдет в нападение. – Она ткнула пальцем в Феликса. – И не заводи свое «Мельгрен не знает, что мы здесь». Всем меткам отступника на Континенте не скрыть драконью стаю размером с тучу. У нас нет ни чар, ни кузницы, а в коридорах кишат дети!

– Это кадеты, которые, кстати, ведут себя спокойнее вас. – Ксейден склонил голову набок. – Возьмите себя в руки. Мельгрен не придет. Даже если бы он знал, где мы – а он не знает, – он не может рисковать своими войсками, когда королевство приходит в себя после зрелища трупов виверн, которые мы разбросали по всей границе. Половина всадников, на которых он рассчитывает в следующие три года, – здесь. Может, он и хочет нам смерти, но позволить ее себе не может. А что до Вайолет… – Он отпустил мою руку и рванул за ворот свою летную куртку, оттянул его в сторону, обнажая шрам на груди. – Если хотите посадить ее в камеру или допрашивать, то начинайте с меня. Я отвечаю за нее и за все ее решения. Не забыли?

Земля ушла из-под ног, когда я уставилась на тонкую серебристую линию и ее четкие грани. Это… боги, они той же длины, что и линии на его спине! Ксейден отвечал не только за меченых, он отвечал и за меня. Отвечал за мой выбор, мою преданность – не перед Наваррой, как в случае с детьми отступников, а перед Аретией.

Имоджен пыталась мне это объяснить в тот день на летном поле, но я не поняла.

«Когда ты это сделал?» – спросила я.

«Где-то через две секунды после того, как оставил в объятиях Бреннана после возвращения из Рессона».

Я уставилась в пол и молчала, пока они дальше кричали друг на друга на тирском. Я привела сюда кадетов. Меня поймали с похищенным дневником Лиры. Я подтолкнула Ксейдена – подтолкнула их всех к тому, что происходило сейчас.

– Поэтому считайте их моими гостями. – Слова Ксейдена вырвали меня из омута самобичевания. Тени залили пол и закружили по залу. – Я не спрашиваю у вас – у кого угодно не спрашиваю – разрешения, чтобы приводить гостей в собственный дом.

Тон Ксейдена остыл до ледяного.

Гаррик выругался под нос и положил руку на рукоятку одного из своих мечей.

– Ксейден… – начал было Ульцес.

– Или вы уже забыли, что это мой дом? – Ксейден склонил голову набок и уставился на них так же, как Сгаэль обычно смотрела на добычу. – Моя жизнь связана с жизнью Вайолет, так что, если хотите, чтобы я сидел в этом долбаном кресле, вы ее примете.

Лицо Ульцеса пошло пятнами, тогда как я вмиг побледнела.

Его стул. Пустой. Он – седьмой.

Твою мать. Я, понятное дело, знала, что это его дом, но мне и в голову не приходило, что… Здесь все принадлежит Ксейдену. Ни один дворянин не принял герцогство Аретии. Все верили, что этот край погублен, хуже того – проклят. Здесь все – его.