Книга Монстр под алыми парусами, страница 122 – Яся Белая

Ассоль осталась один на один с разъяренным старейшиной и его приспешниками. Она не сопротивлялась, когда ее сковывали цепями. Шла покорно, понуро свесив голову и не реагируя на тычки конвоиров, подгонявших ее.

Апатия снова охватила ее. Казалось, что гуингар и впрямь добрался до нее, оставив лишь безжизненную оболочку с пустыми глазами.

В Каперне Ассоль привели на площадь перед ратушей, где должен был состояться справедливый народный суд, так говорили все вокруг. Здесь ее уже ждала грубо сколоченная деревянная клетка, туда и посадили Ассоль, как зверька.

– Ну что, малахольная, – потешались над ней жители, – дождалась своих алых парусов?! Много принцев наловила?!

Но их противный смех отскакивал от нее, как горох от стены. Насмешки больше не обижали ее.

Вскоре капернцам надоело дразнить безучастную девушку, и они оставили это занятие, тем более что на ступенях ратуши появились глашатаи и громко протрубили общий сбор.

Затем к народу вышел и сам старейшина. Вик Броди сейчас настолько преисполнился собственной важности, что непонятно было, как еще не лопнул. Вскинув вверх руку, призывая тем самым всех замолчать, он громогласно заявил:

– Завтра утром в Каперне вспыхнет Большой Огонь. Вы ведь знаете, что в нашей стране его нельзя разводить просто так, только в связи с особыми обстоятельствами. Именно такие и случились в Каперне! Оказывается, среди нас уже много лет скрывалась самая страшная ведьма всех времен и народов. Но сегодня она показала свое истинное лицо. А завтра справедливое возмездие настигнет эту приспешницу дьявола.

И капернцы поддержали его.

– Сжечь ведьму! – кричали они.

– Зажечь Большой Огонь!

– Пусть сгорит дотла!

Вик Броди завершил свою речь словами:

– Идите и скажите всем и в Лиссе, и дальше, что завтра мы избавим наше королевство от зла. Пусть все соберутся, чтобы вместе с нами торжествовать победу света над тьмой.

Договорив, он важно удалился, а люди, взбудораженные новостями, расходились прочь. До Ассоль долетали обрывки их бурных обсуждений: «ведьма», «сгореть», «нечисть»…

Ассоль не спорила с ними: ведьма так ведьма, сгореть так сгореть. Какая теперь разница?

Девушка улеглась на грязную соломенную подстилку и смотрела на звезды. Они упорно складывались не в созвездия, а в одно-единственное имя – Грэй.

И она думала: «Будь ты жив, я бы написала тебе послание звездами, и ты бы обязательно прочел его и примчался за мной. Но тебя нет, так зачем мне теперь звезды. Как они смеют блистать и сверкать так ярко в мире, где нет тебя?»

Она разлюбила звезды. Закрыла глаза, чтобы не видеть их. Она вспомнила отца – вот защитник и подлинный герой! Душу наполнило тепло. И Эгль. Правильно, что увел именно Лонгрена, а не ее. Она бы очень разозлилась на учителя, будь все иначе. И сейчас Ассоль, как ни странно, была благодарна родным, что никто из них не пытался ее спасти, вытащить из этой клетки.

Утром она умрет и там, по ту сторону жизни, встретит его, чтобы уже никогда не расставаться. Размышляя так, она уснула почти счастливой.

Разбудили ее рабочие и холодный утренний туман. Мрачные типы деловито устанавливали посреди площади большой столб и раскладывали вокруг хворост, щедро поливая тот керосином, чтобы горело ярко и уж наверняка.

Керосином плеснули и на нее.

И тогда Ассоль стало страшно – смерть в огне тяжела и мучительна. Ей будет очень больно. Она подтянула колени к груди, обняла их, спрятала лицо и тихо заплакала. Нужно выплакать все сейчас, перебояться, пережалеть себя, чтобы потом не развлекать публику видом своего отчаяния.