Книга Морвейн. Шепот Хранителей, страница 133 – Морена Тенебрис

* * *

Хранитель Воды находился в своём храме, глубоко под водой, где его влияние ощущалось в каждом течении, в каждой капле. Он был окружён миром, где всё было в движении, всё было живо, и его стихия оставляла в нём отпечаток спокойствия и силы. Однако внезапно, как гром среди ясного неба, он ощутил её смерть.

Той, что заняла все его мысли. Что заставила его глупо улыбаться, когда никто не видел. Что смогла коснуться его сердца.

Вода вокруг него начала колыхаться, как будто от самого страха. Он почувствовал, как в его груди сжимается пустота. Чувство утраты было столь сильным, что даже огромные глубины, в которых он жил, не могли его унять. Он не знал, как это возможно, но в этот момент он был беспомощен.

«Нет…» — пронзило его сознание. Он не мог поверить. Как бы ни было странно, он всегда думал, что её смерть будет чем-то, что он сможет предотвратить или хотя бы ослабить. Он был Хранителем Воды. Но теперь эта мысль казалась ему такой наивной.

Его мысли смешивались с горем и отчаянием, и он не знал, что будет с ним, когда она уйдёт. Вода не знает, как остановить смерть. И он, Хранитель Воды, тоже не знал.

Морвейн оказалась в абсолютной тишине. Вокруг неё не было ни звуков, ни света, ни ощущений. Всё исчезло — её тело, её мысли, её существование. Она была ничем, пустотой, растворённой в бескрайности, где не существовало ни времени, ни пространства. Это было не похоже на смерть, но и не на жизнь. Здесь не было боли, но и не было облегчения. Она не чувствовала ни страха, ни утраты, ни того, что когда-то переживала.

Словно её сознание поглотила неведомая тьма, некая бездна, в которой она просто была. Существование потеряло смысл. Не было ни прошлого, ни будущего. Всё стало неважным. Мир, который она знала, исчез. Она была лишена чувств и желания.

В этой пустоте не было ни светлого, ни тёмного. Ни хорошего, ни плохого. Лишь холодная бездушная тишина. Морвейн даже не могла вспомнить, как попала сюда. Это не было болезнью, не было страдания. Это было пустым, нейтральным состоянием. Как будто её больше не существовало в том смысле, который она знала.

Но в этой тишине, в пустоте, где не было ни ответов, ни надежды, где не было ни жизни, ни смерти, она ощутила что-то слабое, едва уловимое — нечто, что не позволяло окончательно поглотить её. Это было ощущение… привязанности? Или, возможно, голос? Что-то знакомое. Крохотная искорка среди этой бескрайной пустоты.

Трудно было понять, что именно это было. Но она чувствовала это. И хотя вокруг неё не было ничего, что могло бы её утешить, хотя сама идея возвращения казалась далёкой и несбыточной, что-то внутри неё не давало окончательно уйти.

Но вдруг раздался голос. Он казался ей знакомой. Будто она всю жизнь ее слышала, от утробы матери до смерти.

Голос был слабым, но глубоким, словно эхом проникал в самую суть её бытия. Это был не просто голос, это была сила, которая проникала в её сознание, словно свет, проникающий сквозь тьму. Он исходил откуда-то издалека, но ощущался прямо в её внутреннем мире, в этом пустом, лишённом всего пространстве.

«Маленькая Морвейн… Ты первая,» — звучало в её голове, как неуловимый шёпот, который ощущался каждым её атомом. «Первая за долгое время, кто собрал все благословения. Первая, кто готова встретиться с вечностью.»