Книга Развод. Вторая жизнь для попаданки, страница 51 – Екатерина Гераскина

Я спешила. Но когда забежала в холл замка, генерала уже не было.

Отчего-то я была уверена, что генерал не пошёл в спальню на втором этаже, а направился в кабинет. Такие упрямые мужчины, как он, будут до последнего всё контролировать. А потом — об отдыхе даже думать не станет. Пойдёт в кабинет.

Я знала, где он благодаря Хельму.

Дверь была приоткрыта. Я тихо вошла.

Генерал Равенхольт стоял у окна. Он успел только снять с себя камзол, оставаясь в белой рубашке. Рука сжимала подоконник, а вторая была прижата к окровавленному боку.

Генерал не обернулся, но голос прозвучал глухо:

— Не знал, леди Элеонора, что вы владеете лекарским делом.

— Да что им владеть, когда...

Про детей и внуков вовремя прикусила язык. Только замолчала и печально улыбнулась. Впрочем, дракон этого не видел.

— Каждая женщина немного лекарь, если не падает от вида крови в обморок. Я вот не падаю. Да и господин Райнер — замечательный учитель. Впрочем, до совсем тяжелораненых он меня не допускал. А вот ссадины и неглубокие раны обработать смогу и я.

— Всем оказали помощь? — генерал повернулся ко мне лицом, убрал руку от бока.

— Почти, — отозвалась я и шагнула ближе. — Генерал… вы ранены.

— Я в порядке.

— Нет, — спокойно возразила я. — И я не дам вам проявлять упрямство, граничащее с глупостью. Уберегу всех нас и доблестно спасу вашу жизнь от заражения. Так что раздевайтесь. А иначе — я за себя не ручаюсь, — грохнула сумку на его письменный стол и поставила руки в бока, чтобы он понял: спорить со мной бессмысленно.

Дракон внимательно замер, вглядываясь мне в глаза, в лицо. Словно что-то искал... и не находил.

— И ваш такой серьёзный взгляд на меня совершенно не действует! Так что не тяните кота за хвост. Я не уйду!

Генерал лишь на миг замер, а потом начал расстёгивать рубашку, не отводя взгляда.

— Кажется, упрямством больна тут не только я.

— Что есть — то есть, генерал. Я не уйду, пока вам не будет оказана помощь.

Он снял рубашку, и я увидела, как его бок пересекали четыре рваные, глубокие борозды. Мышцы на его груди были крепкими, по-мужски развитыми, сильными.

— Сядьте, — сказала я твёрдо.

Генерал медленно опустился в кресло. И было понятно — не столько из-за ультиматума, сколько потому, что сил стоять уже не оставалось.

Я подошла ближе и покачала головой. Ну зачем же терпеть такую боль от располосованного бока.

Я внимательно осмотрела раны. Подошла к сумке, достала многоразовые перчатки — специальные, медицинские, самоочищающиеся, как объяснял Райнер. Натянула их с привычным щелчком, и они плотно обхватили кожу рук. Подошла ближе.

Склонилась, осмотрела раны под другим углом — борозды были рваные, неровные. Кровь уже почти свернулась. Однако одну из них нужно было прочистить — в неё явно попала грязь.

Я стояла к нему лицом, почти вплотную. Слышала, как тяжело дышит генерал, как грудная клетка вздымается при каждом вдохе. От его тела исходил жар.

Генерал не двигался, но мышцы на его челюсти ходили от напряжения. Щека подёргивалась. Он терпел. Не издавал ни звука. Но я видела — ему больно.

— Сейчас будет щипать, — предупредила я спокойно, не отрывая взгляда от раны. — Терпите.

— Дышите, — напомнила я мягко и коснулась края раны.

Он выдохнул сквозь зубы.

Я промыла рану настойкой, обработала мазью, наложила повязку, а затем поднесла к его губам фляжку с зельем.