Книга Поместье для брошенной жены, страница 13 – Екатерина Белова

Возразить я не успела. Берн поднял руку, все также не отводя глаз от моего лица. В нем было даже что-то умоляющее.

— Постой, дослушай. Не смотри на это, как на унижение. Ты бы осталась рядом с детьми, осталась в артефактории, я купил бы тебе любой дом на твой вкус. Даже дом в столице. Двухэтажный, с садиком, как ты мечтала. Собак бы завела. Я бы не стал унижать тебя, ты знаешь. Я любил тебя, Риш, очень сильно, сильнее, чем ты. Я бы не стал настаивать… на выполнении обязанностей наяры.

Обязанности наяр просты до клинического безумия: кланяться, ходить на шаг позади семьи, как верная собака, и раздвигать ножки по щелчку пальцев.

И, конечно, имело большое значение происхождение наяры. Например, вейра из семьи Караль вошла в императорский дворец первой наярой, и император не смел унизить ее ни словом, ни делом. А вот судьба драдеры, взятой в клан высокорожденных могла сложиться куда горше. Ее семья не имела влияния и не могла защитить свою дочь.

Что говорить про меня, вообще не имеющую семьи, зато разжившуюся статусом веи?

Омерзение, гнев, обида, боль сплелись в черный клубок змей в груди, разинули ядовитые пасти, но я просто запретила себе чувствовать. Не сейчас. Я могла позволить себе чувствовать в восемнадцать, пока могла позволить себе выбирать, могла позволить себе верить в избранность своей судьбы.

Сейчас у меня ничего не осталось.

Только долг перед детьми.

— Нет, Берн, это было моё последнее слово.

Лицо Берна потемнело от подступающего раздражения. Он ненавидел, когда последнее слово оставалось не за ним.

Вейра Сальме, мой добрый друг, была права, с годами Берн все больше походил на своего отца: коварного, расчетливого, склонного к душевной бедности, нацеленного на выгоду любой ценой. Когда-то мой свекор также пожертвовал первой женой ради брака с высокопоставленной вейрой из баронства. Говорят, потом ночей не спал, убивался по своей милой. А та вышла замуж за какого-то графа, да и упорхнула в столицу. Даром, что бесприданница.

— Ты всегда была такой, — тяжело обронил Берн. — По положению вея, а гордости на семерых. У тебя последнее из рук заберут, а ты будешь стоять, как принцесса и носик брезгливо морщить. Пора бы уже понять свое положение и стать мудрее. Ты уже не так молода и не так красива, чтоб за тобой очередь из дракониров выстроилась. Тебя и драдер теперь не возьмет. Одна ведь будешь позябать.

На последних словах в голос мужа добавилось немного яда. Хлесткого удовлетворения, что он выпил меня до дна, как коробочку сока, а после смял и выбросил.

Никому такая использованная не нужна больше.

Отвращение достигло пика.

Ушла бы в спальню хоть сейчас и не вышла бы до прибытия кареты, но тогда придется встречаться еще раз, чтобы обговорить финансовые дела. Лучше перетерпеть и закончить сейчас.

Нужно просто отключиться от боли. Я ведь давно умею. Научилась, слушая бесконечные упреки и насмешки за спиной. Я просто запру свою боль в груди, как в тайной шкатулке, а ключ выкину в океан.

Прохладно улыбнувшись, подняла брови в притворном удивлении:

— Хочешь, чтобы я устроила скандал?

Реакция превзошла все мои ожидания. Берн, окатил меня темным, пробирающим до сердца взглядом, а после вдруг вскочил и заорал:

— Да, ифрит тебя возьми! Да! Нормальная драконица будет драться за свою любовь, за каждую купленную ею вещичку устроит поединок! Когтями свое вырвет, а ты минорная пустышка. Ни капли магии, ни капли драконьей чести!