Книга Поместье для брошенной жены, страница 15 – Екатерина Белова

Я погладила лобастые лохматые головы своих любимцев. Почесала за ушком, и те умильно засопели мне в ладонь.

— Как устроюсь на новом месте, заберу вас, — пообещала клятвенно.

Скорее всего, этих двоих мне отдадут с криками радости. Мир и Мар не слушались никого кроме меня. А одну особо ретивую гостью, утверждавшую, что она с кайранами на короткой ноге, и вовсе цапнули. Визгу было…

— Вейра Кайш, — тихо позвали из-за двери кайранной.

Сюда прислуга не совалась. Кайраны не любили шума и посторонних, подпускали к себе только хозяев и кайранщика.

Потрепав напоследок меховые шкуры, притворила дверь и вышла во двор. У пологого входа мялась старая нянька Дана и Дафны, которая одновременно выполняла в доме функции няньки, экономки, дворецкого и главы тайного сыска. На вид ей было под девяносто, и она много лет преданно служила баронам Кайш, как когда служили ее отец, ее дед и ее прадед. Я признавала ее заслуги и держала при себе, но не доверяла ни на грош. Если бы не Берн, я бы выставила ее за околицу сразу после знакомства.

У меня с ней было перемирие, но, как я теперь понимаю, вооруженное. Не могла такая серьезная тетка не знать о шашнях моего супруга.

— Вы хотели мне что-то сказать? — спросила любезно.

Старуха окатила меня внимательным взглядом, но промолчала. Глаза у нее сделались колючими, зрачок встал огоньком.

Я прекрасно понимала, что она жаждет напакостить мне напоследок. Бедная женщина восемнадцать лет соблюдала нейтралитет и теперь по-бабски хотела короткого, но искрометного возмездия.

— Когда вы уезжаете, вейра.… Вейра.

Ну вот. Тоненький укол. Мы еще не разведены, а она уже лишила меня имени Кайш.

— Сегодня, — невольно глянула на браслет с камушками времени и добавила: — Скоро.

Нянька нахмурилась, завозилась в пристроечных кустах, рассаженных вдоль кайранной, и извлекла на божий свет ведро щенят. Штук пять заморышей.

— Сука ваша ощенилась и преставилась, а этих уродов куда девать? — сунула мне его в руки без сантиментов. — Или с собой берите, или утоплю. Кайши таких держать не будут.

Щенки и впрямь были некрасивые. Голенастые, голые, как сфинксы, только глаза таращили, как маленькие жабки. Но основной грех щенят состоял в их печальном происхождении. Вальтарта ценила силу и ценность, а какой толк от дворовой собаки? Ни магических способностей, ни бойцовских качеств.

Не ко двору пришлись. Мордами не вышли.

Прямо, как я.

— Возьму, — сказала коротко. — Принесите мне короб и постелите туда соломы или ветоши, если не жаль.

Старуха помолчала, потом забрала у меня из рук ведро с щенятами и заковыляла прочь, но на углу остановилась:

— Только сегодня увозите, вейре Гроц они не понравились, убрать их требовала. И правильно сделала, это вы, человечка, всяких уродцев в дом нанесли.

Наверное, намекала, что и я сама не удалась породой. Боялась, что первый укор меня не достиг по моему же недомыслию.

По счастью, я все еще пребывала в странном онемевшем состоянии, и была не способна оценить иронию момента, но от мягкой шпильки не удержалась:

— Многим из нас стоит позаботиться о будущем.

И тут же вздрогнула, такой злобой меня полоснул взгляд экономки. Прямо тигрица, а не старая развалина, которая каждый год грозится вознестись на небеса.

Впрочем, о старухе я забыла сразу, как та исчезла из виду. Прошла по саду, вдыхая яркий южный аромат цветов и сырой земли.