Книга Поместье для брошенной жены, страница 19 – Екатерина Белова

Сальме перестала суетиться, застыла около меня с мокрым полотенцем в руках, а после рукой махнула:

— Ай, да принесу я твоих собак. Спи только. Спи, а завтра уж поговорим на свежую голову.

Утро встретило меня холодным рассветом и тонкой полоской стальной сини под набухшими тучами.

С трудом выбравшись из кровати, которые у Сальме все, как под копирку, были мягкими и объемными, словно громадный сквиш, подошла к окну.

Ветер гнул тонкие садовые вишни к земле, а в узорчатые окна летел отрывистый редкий дождь. Небо словно сдерживало злые слезы из последних сил, но те все равно прорывались. Достаточно было лишь глянуть в чернеющую даль, чтобы понять, что это лишь начало долгой бури.

Поежившись, хотя в доме было тепло, я натянула поверх сорочки домашнее платье. Потом неспешно огляделась.

Меня перенесли из гостевой в так называемую мою комнату, где я гостила долгие пятнадцать лет подряд.

Неспешно спустилась в уютный будуар хозяйки дома и ко мне тут же с аханьем бросились горничные, но я отказалась от помощи, расположившись в очередном сквише, прикидывающемся софой. Тот поглотил меня почти до середины тела, и Сальме нашла меня, только когда я помахала ей рукой.

Та внимательно оглядела меня, а после знаком распустила прислугу и самолично заперла дверь. Но села не рядом, а в кресло, как строгий экзаменатор.

И после нескольких минут молчания, я с ужасом поняла, что разговор придется начинать мне.

— Мне придется стеснить вас на несколько дней, — сказала, собрав всю свою непринужденность. — Вы.… ведь уже слышали о произошедшем?

Сальме сурово кивнула.

Она терпеть не могла Кайшев, поскольку первая юная супруга моего свекра была ее подругой. Так что нелюбовь к Берну имела практически наследственную основу.

— В течение пары дней будут готовы документы по разводу и, честно скажу, я видеть никого не могу. Что бы я делала пару этих дней в особняке? Ходила бы по стеночке, а от меня бы шарахались, как от чумной. Как подумаю, что буду жить в одном доме с мужем до юридического развода, плохо становится.

— Мерзкая бескрылая скотина, — жёстко кивнула Сальме. — Уж теперь-то я могу называть вещи своими имена, дорогая. Твой муж — скотина, он просто не мог получиться нормальным у таких родителей. Сколько он тебе оставил?

— Дом в столице и двести тысяч золотом. Половину сразу…

— Никаких половин, — бескомпромиссно перебила Сальме. — И про дом забудь. Все равно не получишь. Когда Кайши узнают, что он тебе наобещал, с ума сойдут от гнева и боли. Они ж за серебряный удавятся.

Да, об этом я тоже думала. Поэтому и говорила про дом на востоке, столичный мне получить не удастся.

Невольно улыбнулась Сальме.

— У меня есть некоторые накопления.… — поймала вопросительный взгляд и призналась. — Тоже около ста тысяч золотых. Даже если я не буду работать, заведу садик, кайранную и мастерскую, и не буду килограммами скупать бархат и золото, смогу безбедно прожить сто лет. А больше мне и не надо. Я не дракон.

— Ты — дракон, — Сальме устало потерла виски. — С чего бы человеку попадать в наш мир? Не видела я ни одной иномирянки, которая прожила бы тихую жизнь, растила детей, спала со скоти.… с бескрылым мужем и умерла с ним в один день. Ну вот куда не глянь, каждая из них то императрица, то герцогиня, то провидица, то с богами на короткой ноге. Вот и ты, может, императрицей станешь.