Книга Поместье для брошенной жены, страница 74 – Екатерина Белова

Получила сладкую бурду с литром молока в стакане.

Драконы были помешаны на сладком. Клянусь, у них даже суп имел сладковатый привкус, а к мясу подавали фруктовые и ягодные соусы. Повздыхав, махнула рукой и вернулась к генералу.

Меня ждала бессонная ночь.

На деле я уснула сразу, как только упала в кресло, а когда открыла глаза в комнате стояла чернота. И кажется вовсе не из-за того, что настала ночь.

Дом накрыла глухая душная тишина, от которой куда-то в горло забилось сердце.

Казалось, в один миг я ослепла и оглохла. Я встала, не слыша ни шуршания собственного платья, ни звука шагов. Страх забился на подкорку.

Наверное, сработала месячная привычка советоваться с домом по каждому вопросу, потому что я спросила раньше, чем подумала:

— Что происходит?

Голоса я не услышала. Только вибрацию в горле почувствовала.

На меня тут же обрушились картинки, словно кто-то включил в голове диафильм: черный снег, люди, бредущие ломаной, какой-то ненастоящей походкой, мертвые глаза, руки, бьющие в двери и окна дома. И невидимая стена, словно отрезавшая дом от этих… людей. Только эта стена потихоньку поддавалась. Невидимый барьер гнулся и дребезжал под ударами.

От ужаса у меня волосы встали по стойке смирно с прицелом дотянуться до потолка. Косу я свою нежно любила и отрастила до поясницы, так что потолок даже преувеличением не был.

— Какая комната в доме самая безопасная?

В голове образовалась новая серия картинок: первой шла мансарда, где проживала прошлая хозяйка дома, а следом подвал, где у закрытой двери рыдала Лоте, а старик Бай отчаянно спорил с Бертом, около которых бегали мои песики.

Накатило мимолетное облегчение. Прислуге со щенками хватило ума запереться в подвале от непонятной напасти. Странно только, что меня не предупредили, все-таки кухня не настолько далеко от гостевой. Может, не смогли? Или не успели.

Даже мелькнула обида пополам с недоумением, от которых я тут же отмахнулась. Меня собственная семья за порог выставила, а я вздумала требовать верности от слуг, которых меньше месяца знаю. Вот чушь!

Каждый сам себя спасает. Это.… нормально. Для драконов.

Но если искать в ситуации только плюсы, мне незачем волноваться о прислуге, остается спасти только себя и генерала.

Онемевшими руками я осторожно повела вокруг себя, пытаясь определить, где кровать с пациентом. В такой густой тьме мне было не под силу даже саму себя разглядеть.

«Пожалуйста, мне просто нужно хоть что-то видеть, пожалуйста…» — попросила сама не знаю кого.

Небо? Жестоких вальтартских богов? Близких, которые выкинули меня из собственной жизни? Это было по-детски и глупо, и, к моему удивлению, подействовало.

В темноте вдруг проступили очертания резной спинки кровати, кресла, разметавшегося в горячке генерала. Темнота словно расслоилась, и там, куда падал мой взгляд, виднелись слабые очертания комнаты. Одеяло с Ральфара напрочь сползло, и даже в полутьме я видела, как вздымается его грудь в хриплом дыхании.

Теперь, когда я могла худо-бедно видеть в этой кромешной черноте без страха разбить голову, мне почти сразу полегчало. Ум, отточенный годами нервного неравного брака, почти мгновенно кинулся на поиски плана спасения.

— Из этой комнаты есть проход в мансарду? — спросила уже без стеснения.

Дом мгновенно откликнулся. Сбоку отъехал в сторону гобелен с частью стены, открывая проход в темную утробу дома. Я хмуро заглянула внутрь, чтобы полюбоваться на винтовую лестницу. Другого способа подняться с первой на третий этаж драконы не придумали.