Книга (не) Зайка для Волка, страница 62 – Мария Мирабелла

Лея — испуганная, с разодранным рукавом, присела на землю, прижавшись к стене. Её глаза расширены, дыхание сбито.

— Отпустите её! — Ана шагнула вперёд, сердце билось, как от удара кулаком по грудине.

— Милая, не мешайся, — усмехнулся один из шакалов. — Мы просто поиграем. А потом, может, и тебя возьмём.

— Или ты хочешь добровольно? — второй облизнул губы. — Вдвоём же веселее.

Её тело вздрогнуло. Гнев и страх смешались внутри. Её зверь бился под кожей, будто почуял угрозу. И вдруг — вспышка воспоминания.

«Месяц назад неподалёку от города нашли мертвую омегу», — говорил Таррен. Тогда это казалось чем-то далёким, чужим. А сейчас — вот оно. Реальность. Грязная, дикая.

— Последний раз говорю — отойдите, — сказала Ана, и голос стал резким, как лезвие ножа.

— Без запаха, но дерзкая, — фыркнул татуированный. — Забавно.

Они пошли к ней.

Но вдруг — рык. Глухой. Яростный.

Из тени вынырнул Томас. В мгновение он ударил одного шакала в грудь — тот отлетел и врезался в стену. Второму досталось когтем по шее. Коренастый повалился, захрипел.

— Убирайтесь, пока живы, — прорычал Томас. Его зверь рвался наружу, едва не проступая через кожу.

— Мы… мы не знали, что она твоя! — прохрипел шакал.

— Она не моя. Но под моей защитой.

Он сжал горло того, кто говорил, ещё на миг — и отпустил. Шакалы исчезли, хромая, оставив в воздухе запах страха и псины.

Ана бросилась к Лее.

— Всё хорошо. Всё хорошо, они ушли.

— Ты цела? — Томас опустился рядом. Его голос был другим — ниже, мягче. Необычно искренним.

Он протянул руку. Лея дрожала. Медленно вложила в его ладонь свою. Пальцы сомкнулись.

И тогда — всё изменилось.

Воздух сгустился. Шум улицы отступил. Было только они.

Свет. Тепло. На запястье Леи начал проявляться узор: два переплетённых лепестка, один — песчано-золотой, второй — жемчужный с розоватым отблеском. Мягкое свечение исходило от кожи, пульсировало, будто дыхание.

На запястье Томаса — тот же знак. Симметричный, живой. Он замер, смотрел, как будто мир перестал быть прежним.

— Нет… — выдохнул он. — Этого не может быть.

— Это метка? — Лея не дышала. В её глазах стояли слёзы — не от страха, а от чего-то большего. Боли? Надежды?

Леопард отдёрнул руку, будто она обожгла его.

— Томас… — Она потянулась снова. Слабое касание — метка вспыхнула ярче, будто откликнулась.

Он смотрел на неё, как на тайну, которую не хочет понимать. Как на приговор.

— Почему ты? — вырвалось у него. — Ты же… обычновенная белка.

— Прости, — прошептала Лея. — Я… не выбирала.

— Это ошибка. — Его голос был сдавленным. В глазах стоял ужас. — Ошибка природы. Я не могу...

Он отступил. Сделал шаг назад. Потом второй. А потом просто развернулся и ушёл. Почти бегом.

Оставив Лею на земле. С застывшей рукой и меткой, которая ещё светилась — тускло, как уходящее солнце.

Ана молча опустилась рядом.

Лея не плакала. Только смотрела вперёд. В никуда. В темноту, где исчез Томас. В пустоту, оставшуюся после его шагов.

— Он… не хотел, чтобы это случилось, — прошептала она наконец.

— Это не твоя вина, — тихо ответила Ана. — Метка это не выбор, а зов. Ты просто откликнулась.

Лея сжалась, будто от холода. Её плечи дрожали.

— Я всегда мечтала, что если у меня будет пара, он будет... смотреть на меня как на чудо. А Томас смотрел как на ошибку.

Она прикрыла глаза, и из-под ресниц скатилась слеза. Ана провела ладонью по её волосам, стараясь быть тем якорем, которого Лея так нуждалась.