Книга (не) Зайка для Волка, страница 72 – Мария Мирабелла

Таррен сжал пальцы в кулаки, будто силой хотел удержать волка внутри. Но тот бился под кожей, жаждал, требовал.

— Ана… — его голос был хриплым. — Ты даже не представляешь, что ты со мной сейчас делаешь.

Она стояла у стены, прижавшись к ней спиной, стараясь дышать ровно, но это было невозможно. От оборотня шёл жар, от одного его взгляда кружилась голова. Альфа был слишком близко.

— Могу помочь тебе, — выдохнул он. — Ты не справишься одна. Я чувствую, как твой зверь зовёт.

— Нет . — Она покачала головой. — Мне не нужна твоя помощь. Я справлюсь.

— Справишься? — усмехнулся он, шагнув ближе. — У тебя подгибаются колени. Ты дрожишь. И запах… он зовёт всех альф на милю вокруг. Если бы я не нашёл тебя первым…

— Уходи, — прошептала она. — Я приказываю тебе.

— Ты не можешь приказывать альфе.

— Тогда уйди по своей воле.

Волк дышал тяжело.

— Ты думаешь, не слышу, как стучит твоё сердце? Ты вся в огне, Ана. И я сгораю вместе с тобой.

Она стиснула зубы, оттолкнула его ладонь от своей щеки и резко заговорила:

— Тогда вот что. Если ты не выдержишь, если нападёшь на меня, если хоть пальцем тронешь без разрешения, — её голос стал твёрдым, — ты станешь моим волком на побегушках. Слугой. Каждый день. Кофе по утрам. Еда в обед. А может, ещё кое-что придумаю. Буду издеваться над тобой также, как ты издевался надо мной.

Он застыл, а потом медленно ухмыльнулся.

— Серьёзно? — его голос стал почти ласковым. — Такая цена?

Она не ответила.

— Ты играешь с огнём. Но знаешь… — он склонился ближе, его губы почти касались её. — Мне нравится эта игра.

И прежде, чем она успела что-то сказать, он поцеловал её. Сначала резко, голодно. Как альфа, срывающий последний барьер. Но потом глубже, медленнее. Так, будто хотел впитать её дыхание, запомнить вкус навсегда.

Ана задохнулась. Внутри всё сжалось, разлетелось, и тут же вспыхнуло. Он обжигал. Он был слишком близко, но её тело не оттолкнуло его. Наоборот, само потянулось.

Она поймала себя на том, что отвечает.

И только тогда, когда она почти забыла, зачем всё это было , резко отстранилась.

— Ты проиграл, волк, — выдохнула она, тяжело дыша. — Завтра я хочу кофе. С сиропом.

Таррен поцеловал её снова, резко, почти яростно, будто больше не мог сдерживать зверя, рвущегося наружу. Его губы обрушились с жаром, от которого у Аны захватило дыхание. Спина ударилась о стену , но она не заметила боли — лишь вспышку, словно весь мир сжался до его дыхания, его губ, его рук, скользящих по её телу.

Его ладони легли на её талию, пальцы проскользнули под ткань формы, касаясь обнажённой кожи. Прикосновения были горячими, почти обжигающими. Он гладил её бока, будто запоминал каждую выемку, каждый изгиб, каждый дрожащий миллиметр. Она почувствовала, как тело вспыхивает от этих движений, как сердце стучит в груди — громко, прерывисто, будто оно тоже хочет вырваться наружу.

Она вцепилась пальцами в его плечи, а потом в волосы, притягивая его ближе, ещё ближе. Он отвечал ей — поцелуем, в котором было и желание, и борьба, и тот страх, что он потеряет контроль. Но контроль ускользал. И она это чувствовала.

Поцелуи становились глубже, насыщеннее, язык скользил по её губам, проникал внутрь, встречаясь с её. А потом он отстранился лишь на миг, чтобы поцеловать её щеку, скулу, подбородок. Его дыхание обжигало кожу.