Книга Неверный муж Грустной герцогини, страница 53 – Сандра Хартли

Впервые стало понятно, что именно мучает мою супругу.

Раньше я предполагал, что ей снится обряд индейского вождя, оставивший следы на коже. Собственно, поэтому и стал успокаивать жену сам. Опасался, что кто-то из слуг не только заметит рисунки, но и узнает, что именно не дает хозяйке спокойно спать по ночам.

Такие слухи, подогретые страхом, способны погубить нас быстрее, чем магия.

Но совсем не воспоминания о магии терзали Анну ночами. Это был конь, вероятно, тот самый, который скинул юную девушку, разрушив её тело, жизнь и мечты.

Забравшись в кровать, я привлек к себе все еще тихо постанывающую супругу.

— Спи, Анна, я рядом. Спи. Он больше не вернётся, с тобой всё хорошо, — прошептал я в её волосы и накрылся одеялом.

Поспать бы хоть немного, но вначале пусть уснет моя несчастная, измученная жена.

Анна Баксли.

Просыпаться в мужских объятиях мне раньше не приходилось.

От каждого движения руки Кириана всё крепче прижимали меня к груди, а сам граф недовольно хмурился.

Я снова кричала ночью, и опять супругу пришлось прервать свой отдых, чтобы чужие слуги не заметили мои узоры или не услышали ничего лишнего. Я не обольщалась объятиями мужчины, его пристальным вниманием или визитами с холодной вежливостью.

Граф опасался, что кто-то узнает о моей тайне, о том, что делали мои слуги во дворе, а ещё больше — что я утяну его и его семью следом. Быть хоть как-то связанным с тем, кого обвиняли в колдовстве, — это приговор, конец привычной жизни и репутации.

Почти с благодарностью я приняла то, как изменились наши отношения. Как ни странно, но моя болезнь пошла на пользу.

Опасаясь остаться без жены и без ее денег, молодой граф наконец остепенился. Он прекрасно понимал, что без наследника от моих капиталов ему не перепадет ни пенни.

Перед угрозой бесповоротного банкротства даже мои узоры Кириана больше не пугали. Теперь, касаясь руки или спины, он даже не кривился.

Поразительные перемены.

Граф Баксли стал холодно учтивым, а ещё почти искренне обо мне заботился. Пусть с каких-то корыстных целей или опасений, но это было лучше, чем его бесконечные пьянки и походы по борделям, и уж точно лучше той демонстрации в библиотеке.

Но о пережитом я старалась не думать, как и о том, где именно проводит вечера супруг, когда не играет в карты. Где или с кем.

Вероятно, болезнь сделала меня совсем жалкой, а ещё уставшей. Иначе сложно объяснить, почему холодную вежливость я принимала как должное и заслуженное обращение. Боялась задать Кириану вопрос или высказать то, что мне не нравилось. Принимала всё, что делал мужчина, молча и почти с искренней благодарностью.

Эта игра была сложной и утомляла не меньше недельного жара. Но Кириана всё устраивало, а я продолжала играть в тихую герцогиню.

— Доброе утро, Анна, простите, я, кажется, уснул, — хриплым голосом сказал Кириан, выпуская меня из рук. — Как вы спали? — осмотрел мое лицо.

— Ваша компания оказалась не менее действенной, чем костёр, — не стала врать мужчине и села, опуская задравшуюся рубашку.

— Что ж... — замялся граф, с поддельным интересом обводя комнату взглядом, — У меня есть некоторые мысли. Если вам так спокойнее, возможно, нам стоит... — не стал заканчивать предложение.

— Опасаетесь, что ещё несколько таких ночей, и ко мне вызовут не лекаря, а пастора? — закончила я мысль графа.