Книга Эмма. Безумная жена, страница 36 – Сандра Хартли

Безразлично наблюдая за тем, как веселятся девушки, я собиралась блеснуть остроумием перед Анжеликой, но не успела.

Едва заметив у входа тёмно-синий костюм, подавилась воздухом и не смогла выдавить ни слова.

Мужчина был слишком увлечен своей спутницей и не видел меня.

Вероятно, он даже не допускал мысли, что жена поехала в город в такую жару. Или попросту забыл, что сегодня тот самый вторник.

Зато я, могла оценить картину сполна.

— Оу, дорогая, разве это… — ошарашенно повернулась к дальнему столику Анжелика.

— Моя кузина, — выдохнула я, стараясь держать лицо.

— Та самая? — зашептала Тина.

— Бывшая невеста моего мужа, — спокойно произнесла я, выдав то, что дамы не смели озвучить.

В тот момент, когда губы Итана растянулись в блаженную улыбку и коснулись руки Виттории, я тихо встала.

— Думаю, стоит наведаться в салон мадам Шаль. И, пожалуй, куплю у неё не только белье, но и готовое платье для вечера у миссис Прескотт, — сказала, поворачиваясь к мужу спиной.

Не хотела смотреть на Итана и Витторию. И не желала ловить сочувствующие взгляды новых подруг. Я этого не заслужила. Точно не после того, как играла с ним в прилежную, благовоспитанную леди.

— О, милая, это уже крайности. Вы знаете, какая у нее репутация? — попыталась отговорить меня Джоан.

Глаза девушки округлились, а щёки вспыхнули, будто она сама только что произнесла нечто непристойное.

Да уж, миссис Прескотт имела в Новом Орлеане весьма своеобразную репутацию. И я знала об этом. Слишком хорошо знала.

— Сводни, — коротко бросила, чувствуя, как что-то горькое застряло в горле. — Как раз то, что мне нужно. Мне нужен неприлично молодой или неприлично богатый ухажёр, — добавила с кривой усмешкой, подкидывая дамам новую пищу для слухов.

Учитывая, что мой супруг без стеснения поедал глазами свою бывшую невесту, вскоре он и сам грозился стать бывшим. Думаю, уже к вечеру о нашем с Итаном разводе не будет говорить только ленивый.

Меня больше не нужно спасать.

Три месяца вдали от отца и родового поместья показали: краски бывают яркими, музыка — громкой, а приличия — условными.

В окружении ошарашенных подруг я шагала к салону, не разбирая дороги. Пальцы дрожали так сильно, что пришлось спрятать руки в складках платья.

В глазах блестели слёзы, так и не посмевшие пролиться. Не раньше, чем заставлю их говорить обо мне громче, чем о разводе.

Я была приличной, воспитанной, прилежной женой. И что получила?

Муж не хотел меня, зато с жадностью пожирал глазами мою развратную кузину.

И сколько таких же прилежных жён проливали слёзы в подушку? Сидели дома и изображали смирение и покорность, пока мужчины развлекались в борделях или со своими любовницами…

Стало обидно. А ещё я точно решила — больше не желаю быть одной из них.

Новое парижское бельё в салоне мадам Шаль было целомудренным по сравнению с её платьями.

Глубокое декольте, украшенное рюшами, словно специально созданное, чтобы кавалер точно знал, куда смотреть. Край платья, задорно приподнятый спереди на добрых пять дюймов выше приличной нормы. Узкая юбка, обрисовывающая каждый изгиб тела.

И блестящий шёлк, завезенный наверняка не совсем законно, только дополнял картину лёгкого, ленивого разврата.

Нет, истинная картина разврата раскрывалась только тогда, когда я делала вдох слишком глубоко. Стоило лишь наклониться или чуть чаще вдохнуть — грудь поднималась так высоко, что казалось: ещё немного, и она вырвется из-под струящихся рюшей.