Книга Попасть, да не пропасть, страница 109 – Жанна Стужева

Гном покраснел еще гуще, его взгляд забегал, а руки задрожали:

– Прошу, не гневайтесь. Вы сделали мне бесценный дар, и я воспользовался им не совсем честно. Из ваших дивных волос я сделал поистине уникальный артефакт, весь гномий народ оценил, да и не только гномий.

А потом Арсений упал на колени. У меня нервно дернулся глаз: да что ж это такое?! Чуть что – сразу на колени! Я что, зверь какой-то? Ева из прошлого, вероятно, обрадовалась бы такому уважению и страху. Но не я.

– Поднимись, – попросила я, – злиться не буду, право твое. Это же не веревки для висельников, в конце-то концов.

– О, нет, нет! – искренне возмутился поднявшийся гном. – Это удивительная ткань, поражающая своими свойствами: излечивает болезни, помогает легко родить, защищает от магических ударов. И это далеко не все её свойства! Я до сих пор экспериментирую: то вплетаю больше волос, то меньше, то наискось, то поперек. Удивительно, просто невозможно! В мире, где магия почти умерла, это чудо.

Когда гном договорил, у меня возникло ощущение, что мне вдруг дали под дых: воздух выбило из груди, а меня скрутило.

– Ай-ай! Что натворил, балбес! – выругалась Аурэлика и протянула мне кружку (и где только успела взять?). Я дрожащей рукой взяла кружку и хлебнула, поморщилась от крепости напитка, закашлялась.

– Ничего, – хохотнула толстушка. – Эль хоть и крепкий, зато вмиг полегчает. Это тоже мой Сеня все.

Гном уже был похож на свеклу – настолько сильно пылали его щеки:

– Я как-то воровал эль. Халва моего сердца трепетно относится к алкоголизму, поэтому я и скрывался. И вот я выбрался в погреба, сделал в бочонке маленькую дырочку, напился от души, а заткнуть было нечем. Вот я и отрезал кусочек своей рубахи, заткнул. А когда пришло время бочку распечатывать, эль вдруг засиял. Тут-то и вскрылось мое преступление. И свойства артефакта подтвердились.

Арсений, словно девочка-цветочек, накручивал локоны светлых кудряшек на палец и шаркал ногой в такт. Не удержавшись, я прыснула со смеху.

– А у меня подарок, – внезапно реабилитировался гном и протянул мне бумажный сверток. – Вот, нижняя сорочка, что защитит пуще самым тяжелых лат. Я уже давно своим воякам объяснил, да они, старые псы, все по старинке. Хоть и надевают артефактные рубахи, да все одно, сверху железки свои.

Мне действительно полегчало, но ненадолго.

Гномы устроили самый настоящий пир!

И праздновать, хочу заметить, они действительно умели! Не то что эльфы.

Эль тек рекой, тонны жареного мяса так и манили пряными ароматами, а свежий хлеб пах детством, тем временем, когда я малышкой бежала из магазина, неся хлеб в авоське, а по пути съедала половину. Невозможно было устоять от запаха свежего хлеба!

Меня приняли с радушием и любовью, словно свою. Поздравляли и благодарили, накладывали мне самые лакомые кусочки и следили за тем, чтобы я почаще прикладывалась к медному кубку.

Музыканты дружно играли взрывные мелодии, а веселые гномы и гномочки отплясывали, зазывая все больше и больше народу.

И я потанцевала, ощутила все радушие гномьей расы.

Да только снова меня скрутило, на сей раз я рухнула навзничь и тихонько скулила от боли.

– Эля! Чудодейственного эля сюда! Быстро! – взволнованно закричал гномий король Барахаст. Разве танцевал бы Визерис с простым народом, как делал это гномий Владыка? Ни в жизнь!