Книга Первая кудесница Империи, страница 75 – Колин Ви

— Дорогая, тебе нужно поесть. Обморок у каждой барыни должен длиться не больше пяти секунд, а не до койки в госпитале, — прервала мои размышления наша благочестивая вдова.

У неё что, глаза на затылке?

Я отложила вилку и смущённо улыбнулась женщине.

— Кусок в горло не лезет. Мне бы лучше потренироваться, а не вот это всё! — кивнула подбородком на слугу, который нёс очередную коробку для вечерней подготовки.

Как раз проходил мимо нашей столовой.

— А мне вот всё нравится! — с детской непосредственностью в наш разговор влезла Аннушка. — Кто знает, может, и на меня Император обратит внимание и обвенчает с хорошим мужчиной, — и так невзначай стрельнула глазками в сторону Василия, что даже слепой бы всё понял.

Я закашлялась, чтобы не рассмеяться, а вот нашей покровительнице стесняться было нечего. Она тихонько посмеивалась, пока откладывала чашку кофе в сторону и принималась за письма на маленьком серебряном подносе. Их как раз принёс новый дворецкий. Для каждого — свой аккуратный поднос с корреспонденцией.

На время разговоры стихли. У меня, у Василия и Варвары Николаевны было открыто уже по несколько писем. Когда у меня окончательно закружилась голова от новостей, а ум перестал что-либо воспринимать, я подняла взгляд и выдохнула:

— Я… другая Полина.

— Мои родители спешат в особняк! Что-то важное хотят сообщить! — взволнованно выдал Василий.

— В Петербурге существа начали свободно бродить по городу. Они явно к чему-то готовятся! — добавила Варвара Николаевна.

— Кто ты и откуда, другая Полина? — это уже донеслось от двери и голос перекрыл наши.

Все реплики прозвучали одновременно. По этому у кого-то нервы тоже сдали.

— Ой! Ик! — на фоне всего этого у Аннушки, кажется, случилось короткое замыкание в мозгу. Она застыла с приоткрытым ртом.

Бедняжка.

Вдобавок в центре гостиной… материализовался (если так можно выразиться) призрак и завершил нашу картину «Не ждали».

Я неосознанно дала волю своей силе, пытаясь наощупь уловить эмоции каждого в комнате. Недавно я наконец поняла, что именно толкало меня раньше — это навязчивое, почти болезненное стремление быть принятой. Желание стать своей, быть нужной — именно оно и привело меня в этот мир. А теперь мне ещё придётся всё объяснять команде. Иначе, как было сказано в одном из писем: никто не распознает подмену.

Спохватилась и позволила силе втянутся ко мне.

Выдохнула. Даже представить не могу разговора тяжелее, чем этот.

— Я... — в горле пересохло. — Прибыла из другого времени…

Меня прервали.

Видимо, у кого-то закончилось терпение.

— Вы сейчас же идёте в мой кабинет и всё рассказываете! — приказал генерал таким тоном, что никаких сомнений не оставалось — настроение у него было, мягко говоря, паршивое.

Кивнула и молча пошла за ним. С каждым шагом ноги словно наливались свинцом — от разочарования и подступающей пустоты. Но это не повод опустить голову. Я расправила плечи, подняла подбородок и сдержанно, с достоинством, перешагнула порог генеральского кабинета.

В помещении горела газовая лампа, отбрасывая мягкий, тёплый свет. Плотные шторы были задернуты так плотно, что ни один любопытный солнечный луч не мог пробиться внутрь.

Боковым зрением заметила груду исписанных листов на массивном столе. И только после этого поняла, что генерал медленно обходит комнату по периметру, вполголоса что-то нашептывая и прокладывая вдоль стен чёрную полоску соли.