Книга Разрушение кокона, страница 174 – Тан Ци

Она упала на улице Цинъюань. Она помнила.

Летом дожди начинаются внезапно. Как только Чэн Юй вышла из Северного зала, хлынул ливень. Выйдя на улицу Цинъюань, она поняла, что пошла не в ту сторону, и повернула обратно.

Когда Чэн Юй снова приблизилась к Северному залу, то увидела, как Цзи Минфэн и девушка в белом выходят из чайного дома. Она остановилась под дождем и издалека смотрела, как Цзи Минфэн раскрыл бамбуковый зонт и вышел из-под навеса. Затем он наклонил зонт, и незнакомка, слегка приподняв юбку, шагнула под зонт. Ее движения выдавали, что она еще не привыкла к ханьской одежде. Цзи Минфэн снова наклонил зонт в сторону девушки. Вот так под одним зонтом они медленно уходили вдаль.

Чэн Юй задрожала от холода. Дождавшись, пока они отойдут на некоторое расстояние, она двинулась дальше. Ее трясло от холода, так что, сделав шаг, она поскользнулась и упала. Опустив взгляд на землю, княжна заметила, что дождь сбил множество цветов граната с деревьев по обеим сторонам улицы.

Она видела духов деревьев граната вокруг в форме юношей и девушек, съежившихся под хлесткими струями дождя, а от прекрасных цветов, что княжна наблюдала раньше, остались только разбросанные по земле красные лепестки. Эта мрачная картина будто оттеняла безысходность, поселившуюся в ее собственном сердце. Чэн Юй сидела на земле, сама не зная, о чем думает, пока не чихнула. Тогда она встала, определила направление и пошла к имению.

Вот как все вышло.

В ту ночь Цин Лин проследила, чтобы Чэн Юй отогрелась в горячей воде, напоила ее полной чашкой отвара имбирного корня и зажгла успокаивающие благовония. Княжна закуталась в одеяло и проспала всю ночь, проснувшись только к часу Змеи следующего дня.

В покоях раздавался только звук дождя, стучащего в окно. Цин Лин сидела у ее кровати. Увидев, что княжна проснулась, она тихо сказала:

– Один мудрец написал: «Пусть вчерашнее умрет вчера, а сегодняшнее родится сегодня»^[114]. Вчера вас обидели, вы горько плакали и попали под дождь. Вы хотите, чтобы вчерашнее жило или умерло?

Чэн Юй зевнула и спокойно ответила:

– Я хочу, чтобы вчерашнее умерло.

Потомки императорской семьи Чэн, будь то девушки или юноши, всегда отличались сильным и непреклонным характером. Подчас даже девы, которые выходили замуж за членов семьи, не уступали мужьям в силе воли. И самым непреклонным сыном семьи Чэн был император Жуй-цзун, правивший двадцать лет назад. С момента основания Великой Си прошло более двухсот лет. И с самого начала Северная Вэй была их заклятым врагом. Каждый император вел войны и заключал мир с Вэй, а также посылал туда принцесс, пытаясь породниться с вэйцами посредством брака. Только император Жуй-цзун сказал: «Довольно!» – и до конца своей жизни воевал с Вэй. Во время его правления на границе Си и Вэй хоронили только принцев. Ни одна принцесса не вышла замуж на чужбине. Такова была воля потомка семьи Чэн. И такова была его непреклонность.

А император Жуй-цзун был дедом Чэн Юй.

Больше всего на свете княжна Хунъюй восхищалась своим дедом, а затем – отцом. Унаследовав характер деда, Чэн Юй, хотя ей еще не было шестнадцати, в серьезных ситуациях проявляла знаменитую фамильную непреклонность. Раз она сказала, что вчерашнее умерло, значит, оно умерло без надежды на возрождение.