Книга Разрушение кокона, страница 219 – Тан Ци

Чэн Юй наконец немного заколебалась, казалось, она начала верить, что вовсе не совершила какое-то преступление. Но, возможно, та ночь причинила ей слишком много боли. Выбравшись из одной петли, она немедленно влезла в другую:

– Пусть это не мое преступление, но… Цин Лин наверняка ненавидит меня. Стоит мне подумать об этом, и я…

– В ней нет ненависти к тебе, у нее даже нет сожалений. – Эти слова сорвались с его губ, и Лянь Сун на мгновение замер.

Его высочество наконец осознал, как он сегодня чудовищно терпелив. Все в мире непостоянно, непостоянство суть пустота, и спорить с «пустотой» – бессмысленное занятие. Но сейчас он помогал Чэн Юй спорить с этим непостоянством, с этой «пустотой». Его рассудочный ум подсказывал ему, что сейчас принц занимается непонятно чем. Но чтобы она наконец освободилась, он должен был довести это непонятно что до конца. Именно для этого он сюда ее привел.

Лянь Сун потер виски. Чтобы облегчить страдания девушки, придется все же попытаться глубже понять этих смертных.

– Души, которых нет на Террасе Перерождений, могут оказаться только в двух местах: либо в следующей жизни, либо в желудке тварей Загробного мира. Поскольку в книге перерождений записано имя Цин Лин, она успешно миновала Проход Утрат и попала на Террасу Перерождений. А раз ее сейчас здесь нет, значит, она уже переродилась. Она не избегает тебя, это не то решение, которое она могла бы принять.

Чэн Юй широко раскрыла глаза и неуверенно прошептала:

– Правда?

Мужчина посмотрел на нее:

– Видишь ли, души с сожалениями не так быстро перерождаются. Цин Лин не здесь, значит, у нее нет сожалений. Что значит «нет сожалений»? – Он продолжил терпеливо объяснять. – Это значит, что она не жалеет о том, что спасла тебя. Даже если бы ей пришлось выбирать снова, она бы опять пожертвовала собой, чтобы ты жила. В этой истории, кроме тебя самой, никто ни о чем не сожалеет. – Лянь Сун спокойно добавил: – Даже княжич Цзи, возможно, не сожалеет.

Губы Чэн Юй задрожали, но она не смогла вымолвить ни слова.

Третий принц посмотрел на нее, затем спросил:

– Ты веришь мне?

Через некоторое время она тихонько кивнула.

Он снова заговорил:

– Ты сможешь освободиться от этого прошлого?

Чэн Юй снова замолчала, но в конце концов кивнула. Когда он уже собирался отпустить ее, она тихо спросила:

– У меня так много сожалений. Это потому, что я слишком слабая?

Какой наивный вопрос.

Лянь Сун остановился, не отпуская ее.

Но в этой наивности была своя прелесть.

Мужчина внимательно изучил выражение ее лица, подметил неприкрытое сомнение и робость в глазах. Ну что за неуклюжесть. Однако к ее глазам медленно возвращался блеск. И пускай она выглядела так неуклюже, это чуть-чуть улучшило его настроение.

Генерал снова обнял ее за плечи, позволив уткнуться лбом себе в грудь.

– В сожалениях нет ничего плохого, – тихо сказал он. – В жизни каждого они есть. На своем пути ты переживешь еще немало сожалений. Прими их, и сможешь повзрослеть. – Прежде чем княжна подняла голову, он закончил: – Потому что именно так растут смертные.

Смерть Цин Лин – это сожаление. «Прими их, потому что именно так растут смертные».

Как же ей справиться с горем? Девушка получила новый ответ, совершенно отличный от того, что говорили ей Цзи Минфэн и Мэн Чжэнь.

Чэн Юй не знала, о чем задумалась в этот безумно долгий миг. Она будто снова оказалась в роще перед гробницей Южной Жань.