Книга Разрушение кокона, страница 244 – Тан Ци

Лазурное море пробудившейся жизни являло собой священное место с самой насыщенной духовной силой во всех четырех морях и восьми пустошах. Располагалось оно на краю неба, а его хозяином был Верховный владыка Дун Хуа.

Высший бог Чжэ Янь сидел под деревом колокольчиков Будды, что росло у Каменного дворца Лазурного моря, и смотрел на сребровласого молодого мужчину напротив, держащего белый камешек для игры в вэйци. Они не виделись с Дун Хуа три года, и на языке у Чжэ Яня крутилось множество вопросов, да только он не знал, какой задать первым.

С началом новой эпохи Дун Хуа был возведен в новый ранг – Мудрейший Нефритового дворца, спаситель мира, Верховный владыка востока Дун Хуа из Пурпурного двора. Для него же воздвигли дворец на Тринадцатом небе. Верховный владыка был высшим повелителем всех восьми пустошей. Его духовное звание подразумевало, что он стоит над небожителями всего мира, и это была крайне важная, самая что ни на есть настоящая, а не только по названию должность. Все знали, что Дун Хуа действительно отправился в Рассветный дворец на Тринадцатом небе и прожил там три месяца, занимаясь делами управления. Однако уже на следующий день после исчезновения Мо Юаня Верховный владыка покинул Тринадцатое небо и вернулся на Лазурное море, с тех пор полностью отрешившись от мирских дел.

Не то чтобы уход Верховного владыки, по времени почти совпавший с исчезновением высшего бога Мо Юаня, не вызвал у небожителей подозрений. Подобное совпадение означало, что досточтимый Дун Хуа мог знать истинную причину пропажи высшего бога. Некоторые боги даже намеревались отправиться на Лазурное море, чтобы задать вопросы самому Верховному владыке, однако его дом оказался запечатан на целых три года. Покуда сам досточтимый Дун Хуа не снял бы запретительные барьеры, даже комар не просочился бы в сокровенные земли – и небожителям пришлось оставить попытки дознаться до правды.

Сегодня высшему богу Чжэ Яню посчастливилось-таки усесться под деревом колокольчиков Будды и сыграть в вэйци с Верховным владыкой. И все исключительно благодаря тому, что он три года ждал в засаде у задних ворот Лазурного моря, лишь изредка отлучаясь. С огромным трудом он дождался, когда управляющему досточтимого владыки Дун Хуа, бессмертному чиновнику Фэй Вэю, понадобится выйти по делам. Только тогда-то он заметил Чжэ Яня и пригласил внутрь.

Белый камень лег на доску. Владыка взглянул на Чжэ Яня, чей лоб прорезала глубокая складка.

– Ты ведь столько прошел не для того, чтобы сыграть со мной в вэйци?

Чжэ Янь вздрогнул и улыбнулся:

– Досточтимый брат, ты, как всегда, прямолинеен… Я и впрямь явился с вопросом… – Феникс помолчал. – Тебе что-то ведомо об исчезновении Мо Юаня? Он ушел из-за Шао Вань? Ты знаешь, где он сейчас?

Владыка не ответил ни на один из трех посыпавшихся на него вопросов. Он отпил чаю и только потом невозмутимо сказал:

– В школе ты входил в круг сторонников Мо Юаня, вас вроде как должны связывать куда более тесные отношения. Если даже ты не знаешь, где он, откуда знать мне?

Чжэ Янь подавился и тут же мысленно успокоил себя: владыка вечно говорил так, чтобы у всех вокруг позастревали слова в горле, нечего обращать на это внимания. К тому же в словах Дун Хуа имелась доля истины. Если уж сравнивать, сам Чжэ Янь и впрямь был с Мо Юанем куда ближе.