Книга Разрушение кокона, страница 285 – Тан Ци

В голове Чжэ Яня с быстротой молнии пронеслась тысяча мыслей. В одно мгновение он все понял и вместе с этим осознал, что его переживания последних дней можно со спокойной душой скормить собакам.

Они уже стояли у берега Лазурного моря. Владыка призвал облачную лодку и посмотрел на Чжэ Яня:

– Время уже позднее. Уверен, что хочешь посетить Каменный дворец? – И сам же ответил: – Лучше не стоит. Фэй Вэю нужно позаботиться о нашей семье, у него нет времени на гостей.

Высший бог открыл рот и закрыл.

Феникс не знал, что сказать. Лишь теперь он осознал, как глупо было следовать за владыкой. Видя, как Дун Хуа без тени смущения в одиночестве поднимается на лодку, Чжэ Янь, подумав, все же не удержался и крикнул вслед:

– Вашей семье, да? Это что, повод для гордости?!

Выкрикнув это, он спокойно поразмыслил и с грустью признал – да, есть чем гордиться. Чжэ Янь вздохнул, жалея такого одинокого себя, затем развернулся и отправился домой.

Лишь за день до возвращения владыки Фэнцзю узнала от Фэй Вэя о потрясших Девять небес событиях. Однако в исторических летописях прямым текстом говорилось, что владыка, принявший титул в трудные времена и замещавший Верховного бога лишь временно, после битвы при Цзешуй, не имея ни малейшего желания править восемью пустошами, добровольно отказался от трона Верховного бога и вернулся на Лазурное море.

Добровольный уход и изгнание по обвинению совета старейшин – разница огромна. Кто через двести шестьдесят тысяч лет осмелился бы нанести владыке такое оскорбление?

Фэнцзю тут же расплакалась от злости. Полночи она просидела, пребывая в самых мрачных мыслях. Ее разрывало между гневом и убеждением, что владыке наверняка тоже сейчас нелегко. Еще до рассвета она отправилась на кухню, где провела весь день, готовя изысканные блюда, чтобы одновременно и порадовать Дун Хуа по возвращении, и утешить его.

Когда маленький бессмертный отрок-служитель прибежал на кухню с известием, что владыка вернулся и ждет ее во внутренних покоях, Фэнцзю как раз начинала готовить последнее блюдо – суп «Будда прыгает через стену»^[156]. Услышав отрока, она тут же потушила огонь и помчалась в покои. На полдороге она вспомнила, что провела весь день на кухне и пропахла дымом, поэтому заскочила в ближайший боковой зал, чтобы быстро омыться.

Владыка как раз тоже закончил омовение. Он сидел на нефритовой скамье, пока Фэй Вэй очищал и перевязывал раны, оставшиеся от ударов плетью у него на спине. Дун Хуа получил их в последней схватке с Фу Ином от его Громовой плети. Та занимала не последнее место в списке божественных артефактов. Даже с учетом необычайной способности владыки к восстановлению такие раны заживали месяцами.

Фэй Вэй только достал лекарства, как владыка услышал торопливые шаги – неровные и стремительные, что выдавало беспокойство и тревогу пожаловавшего к ним гостя.

Дун Хуа запахнул одежду, повернулся, встал и увидел, как девушка в красном платье застыла в дверях, глядя на него.

– Подойди. – Он протянул к ней руку.

Фэнцзю заметила раны, уже скрытые белоснежной нижней одеждой, и, медленно, шаг за шагом приблизившись, с покрасневшими глазами тихо спросила:

– Как ты получил эти раны?

Она опустила взгляд, изо всех сил сдерживая слезы, но не могла скрыть красноту в уголках глаз у переносицы. Ее сердце болело за него – настолько, что хотелось плакать. Ее было так легко читать.