Книга Разрушение кокона, страница 49 – Тан Ци

Богиня Красных лотосов без разрешения ворвалась в Сковывающую пагоду. По правилам Небес ее смерть под обломками можно было считать заслуженным наказанием. Однако третий принц наплевал на все правила, что привело Небесного владыку в ярость.

Вперив в сына гневный взгляд, он распекал его во дворце Изначального предела:

– Любовь – это нечто зыбкое, как утренняя роса, нечто невидимое и бесследное. И самое непрочное. Нет такой любви, которая стоила бы половины твоего совершенствования! Сегодня ты стольким пожертвовал ради Чан И. Когда любовь сойдет на нет, ты непременно пожалеешь об этом! В мире не бывает вечной любви. Когда я наблюдал за твоими забавами, то полагал, что ты давно усвоил эту истину, и потому не беспокоился. Однако сегодня я своими глазами видел, как ты пошел на поводу у чувств. Я разочарован. Ты попросту самонадеянный дурак!

Третий принц все еще был немного бледен, однако гнев Небесного владыки будто прошел мимо него. Он ответил в своей обычной манере:

– Вы совершенно правы, отец. – Лянь Сун улыбнулся. – Но, возможно, в мире все же есть истинная любовь, о жертвах во имя которой не пожалеешь после и которая не изменится и не иссякнет. Прежде я никогда такой не встречал, ныне… – Он помедлил, но мысль развивать не стал, только сказал: – Временами любовь действительно становится сильнее и выше закона, и тогда закон нарушается. Но, кажется, о его нарушении вовсе не стоит жалеть.

На лице владыки Цы Чжэна одновременно отразились потрясение и гнев. Вероятно, он не мог и предположить, что третий принц, для которого любовь всегда была пустым звуком, вдруг произнесет такую речь. Он долго смотрел на сына, а после, не проронив ни слова, покинул дворец Изначального предела.

Тянь Бу действительно слышала о надеждах, которые Небесный владыка возлагал на своего третьего сына. Как-то раз Верховный владыка Дун Хуа, играя в вэйци с его высочеством, упомянул, что Небесный владыка хочет, чтобы тот унаследовал духовное знание давно исчезнувшего высшего бога Мо Юаня и стал богом войны – защитником Небесного клана. И, справедливости ради, по части боевых заслуг среди поколения молодых богов никто не смог бы сравниться с Лянь Суном.

Проблема Небесного владыки состояла в том, что он искренне верил, будто только те, кого не трогают мирские дела, способны совершать великие подвиги. И потому тех, на кого он хотел возложить большую ответственность, он прежде всего учил избавляться от чувств и привязанностей. Третьему принцу отец втайне благоволил именно по этой причине.

Почтительный первый принц и честный второй принц казались бессердечными, но на самом деле у каждого из них имелись привязанности. Ветротекучий же третий принц, казалось, любил всех вокруг, но на деле его ничто не волновало по-настоящему. Не было никого более бесчувственного, чем он.

Проницательный младший сын, молодой бог, не проигравший ни одной битвы. Пусть он предпочитал проводить жизнь в праздности и никто никогда не знал, о чем тот думает, он был умен и силен. Но самое прекрасное его качество состояло в том, что его сердце не знало ни жалости, ни смятения. Он был будто рожден для того, чтобы стать богом войны и защитником Небесного клана.

Но однажды этот идеальный сын сказал отцу, что, возможно, в мире все же есть истинная любовь, о жертвах во имя которой не пожалеешь после и которая не изменится и не иссякнет. А более того – нет ничего страшного, если временами любовь возобладает над законом.