Книга Разрушение кокона, страница 46 – Тан Ци

После празднования дня рождения малыша Е Хуа Небесный владыка велел третьему принцу задержаться. По лицу его высочества нельзя было прочесть, строил ли он какие-то догадки о том, что хотел сказать ему отец. Когда крохотный принц Е Хуа с очень серьезным лицом подошел к ним попрощаться, третий принц, забавляясь, даже ущипнул малыша за белую щечку.

На Небесах росло множество детей. Все рожденные там были оживленными и очаровательными ребятишками. Самым уважаемым, самым красивым и попросту самым милым мальчиком по праву считался принц Е Хуа. Но он хоть и был мал, однако почти не улыбался, как говорится, серьезно относился даже к речам и смеху. Например, когда взрослые трепали за щечки других ребят, те начинали заискивающе льнуть к ласкающей руке, крохотный же Е Хуа как будто даже не брал на себя труд обратить внимание на чужую руку, обладателю которой вздумалось коснуться его щеки. Соблюдая все надлежащие правила приличий, малыш сперва поклонился Небесному владыке, а после – третьему принцу.

Бог воды посмотрел на мальчика в легкой задумчивости.

– Ты знаешь, что, когда вырастешь, твоей женой станет первая красавица клана богов – Бай Цянь. Она намного старше тебя, поэтому ты нарочно учишься с детства казаться взрослее, чтобы в будущем быть с ней на равных, да?

Такие слова вообще не полагалось говорить ребенку. Если бы хоть один небожитель осмелился заявить такое юному внуку Небесного владыки, его добрый дедушка немедленно повелел бы снять с наглеца кожу – но не с третьего принца. Хоть Лянь Сун и высказался прямо при Небесном владыке, тот предпочел пропустить дерзость сына мимо ушей.

Только светлое личико Е Хуа покраснело до самых кончиков ушей. Когда краска немного отступила, он очень серьезно сказал:

– Прошу дядю быть осторожным в речах.

Лянь Сун только изогнул уголки губ.

Когда третий принц улыбался, в его янтарных глазах будто начинали кружиться осенние листья – великолепие, вечно пронизанное жестокой печалью листопада. Таким был его высочество: как бы нежно он ни улыбался, в его улыбке всегда сквозил осенний холод.

Бог воды наклонился и легонько коснулся веером плечика ребенка.

– В каких речах?

Малыш Е Хуа поджал уголки рта. Вопрос, конечно, несложный, но ответ на него неизбежно создаст неловкую ситуацию. Е Хуа был самым умным ребенком на Небесах, и даже он в своем нежном возрасте понимал, какого рода эта неловкость. Он стоял с пламенеющими ушами и не знал, как поступить.

К счастью, сидевший сбоку Небесный владыка вовремя кашлянул, и малыш Е Хуа немедленно отвесил ему глубокий поклон, а потом, забавно перебирая короткими ножками, поспешил на выход, убегая от дяди, который провожал его с предвкушающей улыбкой хищного дракона, посылающего наводнения. Вместе с наставником, совершенным человеком Цы Ханом, маленький принц отправился отдыхать во дворец на Семнадцатом небе.

Третий принц проводил взглядом удаляющегося племянника и медленно закрыл веер. Цветы деревьев ашока, растущих в саду Драгоценного лунного света, слабо засветились холодным светом.

По мнению Тянь Бу, нынешний Небесный владыка Цы Чжэн, дабы показать глубину своих дум, в речах очень любил ходить вокруг да около. Однако после того как малыш Е Хуа покинул зал и в нем остались только отец и сын, да она, почтительно замершая в отдалении, владыка Цы Чжэн не стал ни говорить обиняками, ни напускать на себя важный вид.