Книга Записки у изголовья. Книга 2, страница 178 – Тан Ци

– Или вы вспомните, что она тоже ваша родная дочь, и пожалеете ее?

Цинхуа долго молчала, потом сказала:

– Когда все закончится, Аланьжэ будет вашей.

Он не собирался жениться на Цзюйно, и сила храма-дворца никогда бы не оказалась в руках Цзюйно так же, как госпожа Цинхуа никогда не допустила бы, чтобы она досталась Аланьжэ. Это был лучший предлог, чтобы забрать Аланьжэ в храм-дворец.

Но самую большую ошибку в своей жизни он допустил, когда недооценил госпожу Цинхуа.

* * *

В ночь шестнадцатого дня седьмого месяца года Сянли Цюэ скончался. В девятнадцатый день седьмого месяца года Шэнь Е поспешно сопроводили в храм-дворец Разветвления дорог, чтобы он возглавил церемонию погребения почившего правителя. И не прошло трех дней, как в храм-дворец поступило сообщение, в котором говорилось, что Аланьжэ обвинили в убийстве повелителя и бросили в тюрьму.

Он получил это известие в главном зале храма-дворца, и черная ваза для жертвоприношений вдруг выскользнула у него из рук и разбилась.

Госпожа… Цинхуа не сдержала обещания. Она тщательно все продумала, превзойдя его ожидания.

Разве могла знать Цинхуа, каковы его истинные чувства к Аланьжэ? Она пошла на эту уловку только чтобы исключить вероятность наступления того дня, в который у него могут возникнуть какие-либо чувства к Аланьжэ и он окажет ей поддержку, вздумай та угрожать положению Цзюйно на троне. Она просто хотела убить Аланьжэ, она никогда не считала себя ее матерью. Как он мог не подумать об этом раньше?

После того как Аланьжэ заточили, за ним также установили пристальное наблюдение.

Однажды Цинхуа посетила храм-дворец и обратилась к Шэнь Е, как страдающая мать:

– Вы так ненавидите Аланьжэ, что я не могу не испытать печали. Она совершила большую ошибку, заточив вас, но она все же моя плоть и кровь, и мне будет невыносимо смотреть на ее бесконечные страдания. Ответьте мне, пусть даже она совершила огромную ошибку, разве ее смерть исчерпает вашу ненависть? Прошу, окажите мне эту милость, и тогда, если вам что-то потребуется в будущем, я сделаю для вас все возможное.

Когда она договорила, то, поскольку следила за его лицом, заметила, как остро сверкнули его глаза.

Он нахмурился, будто был действительно недоволен. Мгновение спустя он медленно произнес:

– В школе правящей семьи есть ученая по имени Вэнь Тянь. Не могу знать, знакомы ли вы с ней. Если чувствуете вину передо мной, не могли бы вы назвать ее вашей приемной дочерью? В тяжкие для меня времена она не отнеслась ко мне плохо. Наши умы и сердца едины, я хочу просить ее стать моей женой.

Цинхуа медленно улыбнулась.

– Почему бы и нет?

В ее улыбке читалось некоторое облегчение.

Цинхуа разрешила Вэнь Тянь составить Шэнь Е компанию в храме-дворце. Когда они встретились, на лице этой всегда сдержанной девушки сияла редкая улыбка.

Когда рядом никого не было, она внезапно обратилась к нему:

– Мне ведомо, что вы женитесь на мне, дабы воздать за благодеяние, но знаете ли вы, что вашим самым большим благодетелем была ее высочество вторая принцесса? Даже я видела, как она о вас заботилась. На сей раз ее оклеветали, а вы продолжаете бездействовать. Вы и впрямь когда-то мне нравились, но сегодня я поняла, что вы вовсе не достойны моего благорасположения.

Он не стал ничего объяснять. Во времена несчастий он не верил никому, кроме себя. Если Вэнь Тянь говорила от чистого сердца, она была достойна его уважения. Если же она только повторяла то, что нашептала ей Цинхуа, желая испытать его, то ему следовало сохранять бдительность.