Книга Записки у изголовья. Книга 2, страница 34 – Тан Ци

После длительного молчания Су Мое почти прошептал:

– Возможно, когда этот мир был только создан, он ничем не отличался от долины Песнопений того года. Однако по мере того, как он начал действовать, он разорвал связь с настоящей долиной Песнопений. Создатель этого мира, вероятно, хотел обратить вспять трагедию, произошедшую в долине в том году, и наконец полностью освободиться от сожалений.

Он посмотрел на Фэнцзю:

– Аланьжэ давно мертва. Неважно, полностью освободишься от сожалений или нет, – все это самообман. Теперь, когда вы играете роль Аланьжэ, я надеюсь, что вы сможете придерживаться совершенных ею действий, чтобы этот мир сумел воспроизвести события, произошедшие в долине Песнопений ее времени, а я мог узнать истинную причину смерти Аланьжэ.

* * *

На самом деле Су Мое не просил от Фэнцзю чего-то сложного. В жизни Аланьжэ произошло несколько серьезных событий, которые определили ее конец. Что бы Аланьжэ ни выбрала в те годы, Фэнцзю нужно было сделать тот же выбор. Су Мое вошел в положение Фэнцзю, прекрасно понимая, что она не потерпит притеснений, и ограничился только просьбой не менять выбора, повлиявшего на ход истории, оставив решение мелких затруднений на ее усмотрение.

Фэнцзю поняла, что, хотя повелитель и повелительница клана птиц-неразлучников, иными словами, ее недородители, ни во что не ставили дочь, они высоко ценили Су Мое. Таким образом, при поддержке очень понимающего Су Мое Фэнцзю все больше убеждалась, что жизнь ее ожидает свободная, счастливая и беззаботная.

Лишь одно ее не устраивало – слуги изо дня в день приносили принца Цина к ней во двор, умоляя с ним пообщаться и нежно!.. нежно его утешить. У Фэнцзю болела голова. Более полумесяца она терпеливо ела змей, но до сих пор, когда требовалось дотронуться до головы принца Цина, ее рука начинала дрожать.

Как бы она могла открыто держаться подальше от принца Цина, не вызывая сомнений… Фэнцзю не могла придумать решение, и это отравляло ей жизнь, лишая дни былой легкости и погружая ее в пучину переживаний, которыми не с кем было поделиться. А потом наступил день рождения матери Аланьжэ.

День рождения родной матери Аланьжэ, госпожи Цинхуа, всегда отмечался по-разному. Поскольку госпожа Цинхуа была образованной и талантливой женщиной, обычный пир с танцорами и певицами пришелся бы ей не по вкусу. Поэтому отец Аланьжэ, желая угодить супруге, каждый год на ее день рождения старался выдумать что-то новое. Согласно последним вестям, в этом году он собирался выкупить большое судно, чтобы сплавиться с женой на юг по реке Сысин. Они направлялись в южный загородный дворец Созерцания суеты, чтобы полюбоваться камелиями.

Аланьжэ была их дочерью. Хотя ее сторонились и никогда не баловали, отец все же обмакнул в киноварь кисть и внес ее имя в список приближенных, отправлявшихся вместе с ними.

Фэнцзю выбрала пару нарядов в путешествие и задумалась, кого взять в свою свиту. Поскольку принц Цин был огромной змеей длиной в три чжана, разумеется, путь на судно ему был заказан. Тревога, отравлявшая жизнь Фэнцзю, полностью рассеялась, и на душе у нее полегчало. За два дня до отплытия слуги вновь привезли принца Цина к ней во двор. Чувствуя покой и умиротворение, Фэнцзю не поскупилась на проявление нежности к этой огромной змеюке, притворяясь, как больно ей с ней расставаться. Она даже выдавила пару скупых слезинок, отчего слуги еще больше убедились, что их принцесса ничуть не изменилась и им просто показалось, что в последнее время она не слишком рада принцу Цину.