Книга Прядильщица Снов, страница 219 – Тория Кардело

— А разве это не обман — сидеть там, делая вид, что тебе интересно бесконечное решение уравнений? — искра в его глазах напоминала вспышку молнии. — Разве не обман — притворяться, что тебе нравится быть здесь, среди людей, которые не видят в тебе человека?

Каждое слово находило отклик в тех частях её души, которые она сама не осмеливалась признавать. Правда, сказанная вслух, ощущалась глотком свежего воздуха в душной комнате.

Аля молчала, ощущая, как что-то внутри неё переворачивается, меняется безвозвратно.

«Он прав».

Эта мысль казалась одновременно кощунственной и самой честной за долгое время. Сердце билось где-то в горле, отсчитывая секунды до решения, которое могло изменить всё.

— У тебя когда-нибудь было ощущение, что настоящая жизнь проходит где-то там, за стенами? — в голосе Романа проскользнула нотка уязвимости. — Что ты тратишь свои дни на бессмысленное повторение чужих мыслей?

В этот момент он казался ей не загадочным и недоступным Романом, а просто мальчиком, тоже чувствовашим себя чужим в этом мире фальшивых улыбок и пустых достижений. Тем самым затравленным, измученным Ромой, который продал родную мать Прядильщице Снов.

— Да, — это короткое слово содержало в себе признание, которое она никогда не делала вслух. Внутри что-то оборвалось — и сменилось странной, пьянящей свободой.

— Тогда пойдём, — он протянул ей руку, бледную и красивую, с длинными пальцами музыканта. — Один день свободы.

Его ладонь повисла между ними, словно мост между двумя мирами. Мостик тоньше волоса, но крепче стали. Приглашение в неизведанное.

Аля колебалась.

«А что, если нас поймают? А что, если мама узнает? А что, если…»

В голове кружился поток тревожных мыслей. Годы воспитания, страха и послушания не могли исчезнуть за один момент. И всё же что-то внутри неё тянулось к этой протянутой руке, к обещанию другой жизни — пусть на один день.

— А что мне сказать Марии Сергеевне? Что написать маме? — Голос дрогнул от волнения и предвкушения.

— Сейчас — ничего. Потом напишешь, что стало нехорошо, — Роман небрежно пожал плечами. — Технически это даже не ложь. Тебе действительно нехорошо в этом змеином гнезде.

Его слова, простые и очевидные, разрушили туман сомнений. Удивительно, но они звучали как истина, которую Аля всегда знала, но боялась принять. Школа была токсичной: сплетни и жестокость отравляли каждый день. А внешний мир манил красками и звуками, далёкими от серых школьных коридоров.

Аля почувствовала, как внутри неё происходит незаметный, но решающий сдвиг, словно последний камешек в оползне.

— Хорошо, — решилась она и сама удивилась своему голосу — твёрдому, уверенному, взрослому.

Глаза Романа на мгновение расширились — он тоже не ожидал такой лёгкой победы. На его обычно непроницаемом лице мелькнуло удивление, сменившееся уважением. Потом губы изогнулись в легкой улыбке — настоящей, слегка неуверенной, так болезненно напоминающей милую улыбку Ноктюрна.

— Тогда уходим, — в его голосе послышалось воодушевление. — Сейчас самое время — все на уроках.

— А как же ты? Тебя ведь тоже будут искать, — Аля на секунду засомневалась, но Роман лишь отмахнулся с усмешкой: прогуливать школу для него явно было не в новинку.

На всякий случай Аля всё же достала телефон, ощущая странное спокойствие. Пальцы, обычно дрожащие от нервов, двигались по экрану гораздо уверенней, чем обычно. Быстро написала маме: «Плохо себя чувствую, ушла домой, не переживай».