Книга Прядильщица Снов, страница 218 – Тория Кардело

— Спасибо, — наконец выдавила она, чувствуя, как пересохли губы.

Роман повернулся, и его взгляд на мгновение смягчился, лицо потеряло мраморную холодность, потеплело.

— За что? — произнёс он с искренним недоумением. — Я просто сказал правду.

Его слова прозвучали обыденно, будто он говорил о домашнем задании. Но Аля заметила, как его пальцы сжались в кулак, а затем расслабились. Видимо, случившееся задело его сильнее, чем он хотел показать.

— Всё равно спасибо, — тихо повторила она. Она подняла голову и встретилась с ним взглядом.

Роман смотрел на неё несколько секунд, словно коридор исчез, оставив их в тишине.

— Какой сейчас урок? — вдруг спросил он.

Вопрос был таким неожиданным, что Аля моргнула, сбитая с толку. Реальность снова навалилась на неё: алгебра, скучные цифры, контрольная…

— Алгебра, — ответила она. — Потом литература…

— Бесполезно, — перебил он. — Одна формальность. Зачем тратить время на что-то, что тебе не пригодится?

Его слова звучали как вызов всему, чему её учили: «Учись хорошо», «Слушайся учителей», «Делай как все».

И вот кто-то просто перечеркнул всё одной фразой.

Аля смотрела на него, чувствуя, как внутри борются два голоса. Один — привычный, осторожный, напоминал о правилах и ответственности. Другой — новый, беспокойный, шептал, что Роман прав.

— Чтобы доказать что-то этим людям? Получить одобрение тех, кто смеётся над тобой? — он говорил спокойно, но с вызовом.

Каждое слово Романа пронзало, как острый нож, обнажая правду, которую Аля тщательно скрывала даже от себя. Её лицо залила краска, но не от смущения, а от неожиданного озарения. Шум коридора стал громче, школьники спешили на уроки.

Аля замерла, и в этой тишине повис немой вопрос:

«Почему я здесь? Для кого?»

Усталость накатила на неё — не просто школьная скука, а глубокая, внутренняя усталость от бесконечной борьбы за место в холодном мире образования. Усталость от попыток соответствовать недостижимым стандартам.

Роман с интересом наблюдал за её внутренней борьбой, как учёный, изучающий редкое явление. В его глазах мелькнуло понимание. Он поделился с Алей своей тайной, и она поняла: он тоже прошёл через это, но нашёл выход раньше.

— Есть альтернатива, — его голос прозвучал мягко, почти гипнотически. — Сбежать. Прямо сейчас.

Эти слова повисли между ними, как гром среди ясного неба. Сердце Али забилось быстрее.

— Сбежать? — Аля широко распахнула глаза. — С уроков? Но мне позвонят домой, и мама…

Она представила, что после школы мама отчитает ее, как маленького ребенка: учеба — это же самое важное. Или ещё одно доказательство, что с Алей что-то не так.

— Скажешь, что плохо себя чувствуешь, — Роман пожал плечами с такой лёгкостью, словно предлагал самое очевидное решение в мире. — Что в этом сложного?

Его беззаботность заражала. На секунду Аля представила, каково это — жить без постоянного груза тревоги и страха, делать то, что хочешь, а не то, что должен.

«Должно быть, это похоже на полёт».

— Но это обман, — неуверенно произнесла она, цепляясь за последние крупицы своего правильного воспитания. Слово «обман» прозвучало слабо и неубедительно даже для неё самой.

Роман слегка наклонился к ней — достаточно близко, чтобы она вновь почувствовала знакомый запах, свежий и терпкий одновременно. Запах свободы и чего-то запретного. От близости к нему сердце сбилось с ритма, а дыхание стало поверхностным.