Книга Прядильщица Снов, страница 43 – Тория Кардело

— А нам потом всё расскажешь? — Лиза смотрела на неё горящими глазами.

— Может быть… Посмотрим.

Даша фыркнула, закутываясь в спортивную зелёную куртку. Её тёмные волосы были собраны в небрежный хвост, а на лице — минимум макияжа. Даша всегда отмахивалась от разговоров о собственной внешности, но Полина знала всю правду: та украдкой разглядывала себя в зеркале, когда думала, что никто не видит.

Девочки обменялись формальными объятиями — не настоящими, а лишь лёгкими прикосновениями. Полина никогда не позволяла прижиматься к себе, будто боялась, что они почувствуют, какая она хрупкая под маской уверенности.

Она зашла в подъезд, поморщившись от вони — кошатины, борща, сырости. Стены, когда-то салатовые, покрылись трещинами и граффити. Полина поднялась по лестнице, стараясь не касаться перил.

«Кто знает, сколько грязных рук их трогало».

Седьмой этаж, квартира тридцать пять. Она замерла перед дверью, прислушиваясь. Тишина. Может, матери не было дома. Может, повезло, и она спокойно подготовится к встрече с Романом.

Полина открыла дверь — и застыла.

Благословенная тишина оказалась обманом — из спальни матери доносились приглушённые стоны, скрип кровати, прерывистое дыхание. Опять. Уже третий раз за неделю. И каждый раз — новый мужчина.

Желудок болезненно сжался от отвращения и голода одновременно. Руки задрожали, отчего ключ едва не выпал. Видимо, мать не ожидала, что она вернётся так рано и пропустит танцы.

Полина бесшумно закрыла дверь, сняла ботильоны, оставила сумку на прихожей тумбе. Кухня, гостиная, её комната — безопасная зона. Но чтобы добраться туда, придётся пройти мимо приоткрытой двери материнской спальни.

Она сделала глубокий вдох и на цыпочках пробралась по коридору.

— Только не смотреть! Только не смотреть! — шептала она, но глаза предательски скользнули в щель приоткрытой двери.

На мгновение перед глазами мелькнули переплетённые тела, двигавшиеся в странном ритме. Крашенные в блонд волосы матери раскидались по подушке. Его спина, покрытая испариной, блестела в тусклом свете. Лиц она не разглядела — и слава богу. Но и этого хватило, чтобы ком подступил к горлу.

«Как животные… Тупые животные».

Полина знала этот сценарий наизусть. Мать находила мужчин в баре, на работе или через приложения. Приводила их домой, когда думала, что дочери не будет. Они исчезали под утро, часто даже не запоминая её имени. А потом она сидела на кухне в халате, курила одну сигарету за другой и смотрела в окно пустым взглядом. Но теперь, кажется, появился кто-то постоянный — этого мужчину Полина видела уже не впервые.

«Неужели?»

Полина проскользнула в свою комнату, щёлкнула замком, втолкнула наушники в уши и включила музыку на полную громкость — лишь бы не слышать звуков из-за стены. Повалилась на кровать, ощущая, как слабость разливается по телу. В глазах потемнело, заплясали чёрные точки. Она не ела ничего с утра, кроме яблока и нескольких глотков воды — да и то потом вызвала рвоту. Шестьсот калорий в день — её предел сейчас, и даже эти калории давались с трудом. Но она терпела, потому что терпеть голод легче, чем быть некрасивой, как Кострова, как мать.

Полина разглядывала свои руки — тонкие, с проступающими венами и косточками. Колени выпирали из-под колготок, рёбра можно было сосчитать под тонкой блузкой. Она знала, что красива. Знала, что мальчишки сходят по ней с ума, а девчонки кусают локти от зависти.