Книга Обольщение, страница 135 – Лера Виннер

Заведомо уязвимое положение почти всемогущего и привыкшего к своей власти человека.

Я знала, что оставшись, не просто прикончу себя. Да, для меня не станет ни жизни, ни будущего, их подменит собой вечный, лишающий воли мрак.

Но я подведу их. Всех тех, кто, подавившись собственной гордостью, из кожи вон лез, чтобы мне помочь.

Поэтому я продолжала идти — с трудом, почти пошатываясь от того, как тяжело это было — пробираться сквозь становящийся тяжелее и гуще туман. Он заставлял меня увязать, терять ориентиры.

Я видела церковь. Когда бродила по деревне, уверенная, что Монтейн меня оставил, безыскусный деревянный шпиль, что был выше всех прочих строений, виднелся над площадью.

Нужно только дойти до неё. Развернуться. И можно будет начать пробираться к дому мёртвой травницы — даже если он меня не укроет, совсем рядом граница, а там дорога…

Почему-то он меня не звал. Не показывался сам, не посылал за мной свой наводящий ужас экипаж.

Давал последний шанс выбраться?

Или играл, как кошка с уже пойманной мышью?

Заставлял заплатить за оскорбление, которое я нанесла ему, с такой готовностью и радостью отдавшись Вильгельму?

Даже имени его сейчас вспоминать не следовало.

Только идти.

Церковь, наконец, показалась впереди, а перед ней, лицом в закрытым навек дверям стояла женщина. Очертания её фигуры вдруг проступили в сгущающейся тьме так явно, что я остолбенела, не решаясь ни окликнуть, ни подойти ближе.

Она стояла ко мне спиной, и было в ней что-то неуловимо знакомое. Как будто мы с ней не просто встречались, а хорошо знали друг друга раньше.

Она была одета в почти истлевшее, местами заметно порванное платье, почти в лохмотья. Густые, немного вьющиеся волосы падали красивой волной до середины спины и были рыжими. Или… Среди бывших при жизни огненными прядей затесалась чернота, выкрасила некоторые из них.

Эта женщина была абсолютно и безнадёжно мертва, и это была я сама.

Голоса у меня тоже больше не было, и всё, что мне оставалось, — это в немом ужасе открыть и закрыть глаза, потому что это совершенно точно была я. Мёртвая. Безразличная. Холодное потустороннее существо, не имеющее и не знающее ничего, кроме желания утащить с собой, подчинить, напиться чужой жизни, но не насытиться ей.

Она медленно, словно плохо контролировала собственные движения, обернулась.

Я хотела бы бежать куда глаза глядят, но не могла двинуться с места, а её блёклые, подёрнутые пеленой глаза уставились прямо на меня.

Это была не я.

Я стиснула зубы и вцепилась пальцами в собственный подол, потому что стоящий передо мной призрак или вурдалак не был мной.

Но она была абсолютной моей копией.

Женщина медленно подняла и протянула ко мне бледную руку с чёрными обломанными ногтями и кривыми пальцами.

— Иди ко мне, Мелли. Нам давно пора познакомиться…

Понимание вспыхнуло в моём затуманенном разуме ослепительно ярким огнём.

Сестра.

Моя старшая сестра, которой даже не дали имени, просто отдали ему на корм.

Я завопила так громко и пронзительно, как никогда прежде.

Она стремительно, с нечеловеческой скоростью бросилась ко мне, намереваясь вцепиться в волосы, в руки, в платье. То ли разорвать, то ли утащить с собой, к нему, ему в угоду.

Я выставила вперёд руку, отталкивая от себя её лицо. Оно оказалось рыхлым и таким холодным на ощупь.