Книга Обольщение, страница 133 – Лера Виннер

— Можно подумать, вы стали бы откровенничать при мне.

Теперь оставалось только сделать над собой усилие, чтобы проглотить вставший в горле ком, а потом посмотреть младшему Керну в глаза снова:

— Он ведь не знает, что делать, так?

Удо ответил не сразу. Какое-то время он молча разглядывал меня, словно искал в моём лице ответы на какие-то вопросы, а потом расплылся в ленивой и циничной улыбке.

— Бруно всегда знает, что делает. В отличие от меня.

«Даже когда спал с вашей женой, знал?», — я вовремя прикусила кончик языка, чтобы не доводить до конца даже саму эту мысль.

— Герцогиня Мирабелла сказала, что он будет честен.

Время суток располагало к особой, недопустимой в любой другой момент откровенности, возвращаться нам было ещё рано, и я постаралась дать самый невинный из возможных ответов.

Никто никогда не говорил, что Керны умеют читать мысли. Однако же Удо откинул голову, прислонясь виском к прохладному камню и разглядывая меня с каким-то новым интересом.

— Хочешь знать, как мне удалось его за это не убить?

Он угадал, о чём я старалась не думать, настолько точно, что мне захотелось провалиться сквозь землю.

— Простите. Я не это имела в виду.

К счастью, он не стал меня поправлять и предлагать обращаться к нему фамильярно на «ты». Только опять сменил позу, на этот раз вытянул ноги и пристроил спину удобнее.

— Я не думал, что он посмеет. Мира сразу ему понравилась, с первого взгляда. Но это даже для него было слишком. Так что сначала я просто охренел от такой наглости. А потом мне стало немного не до того.

Он развёл руками, будто извиняясь за то, что история получилась такой простой, и мы снова посмотрели друг на друга, а потом вдруг, не сговариваясь, засмеялись.

Сказались ли так сильно на речи младшего герцога годы бродяжничества, или он намеренно говорил именно так, чтобы мне было проще, но от того, как именно объяснил, у меня будто камень свалился с плеч. Да и этот общий смех вполголоса больше походил на веселье заговорщиков, чем на вынужденную полусветскую беседу.

Ветер подул сильнее, и растущая перед беседкой ива зашелестела листьями громче.

— Если подумать, — герцог Удо пристроил затылок на камне удобнее. — Твой обожаемый барон ведёт себя как лицемерная тварь.

Я вздрогнула, а он, будто не заметив этого, продолжил:

— Он явился сюда, приведя за собой противника, с которым не может справиться. И пытается сыграть на роли жертвы. Он знал, что я ещё могу, а Бруно точно ему не откажет. Даже если бы он не попросил, а потребовал.

Герцог облизнул губы и вдруг посмотрел на меня. Неожиданно, чтобы успеть перехватить взгляд.

— Он в худшие времена такого не вытворял. Крепко ты запала ему в душу.

Он говорил так медленно, словно был пьян или мысли его витали где-то очень далеко.

— Зачем вы так с ним поступили? — об этом спросить я всё-таки решилась, и, опасаясь, что Керн сделает вид, будто не понял, пояснила. — Тогда.

Удо равнодушно пожал плечами, но глаза не отвёл.

— Потому что он был жалок. Коль скоро человек пришёл просить, пусть просит как следует. Он этого заслуживал.

Это были жестокие слова.

Я продолжала смотреть на него, но не могла возразить, потому что он… был прав.

Случись подобное с ним и Ханной, чудовище, за которое её отдавали силой, он бы просто убил. А потом бежал с ней на край света, и ей никогда не пришло бы в голову пожаловаться на огрубевшие руки или необходимость полоть огород.