Книга Обольщение, страница 56 – Лера Виннер

Быть может, пока я спала, ему не приходилось тратить силы на мою защиту, и если так…

Я рывком села, прижимая одеяло к груди.

За окном было темно, но лунный свет был скорее вечерний, чем предутренний.

Могла ли я проспать сутки?

Если Вильгельм набросил на меня заклятье, вполне могла.

Снаружи снова не доносилось ни звука, и я едва не споткнулась, спеша на улицу, потому что вспомнила не только ужин у костра и то, как он обещал помочь мне договориться с герцогом Керном, но и предшествующие всему этому утро.

Утро, когда я проснулась одна и бродила по деревне в уверенности, что он меня оставил.

А, впрочем, тогда я проснулась днём…

Поняв, что окончательно запуталась во времени суток, я заставила себя остановиться у самого порога и глубоко вдохнуть.

Это точно никуда не годилось. Нужно было срочно взять себя в руки и выйти из дома спокойно.

Как выяснилось, барон никуда не делся.

Он сидел рядом с колодцем, глядя на уже потухший костёр, и не услышал моих шагов, погрузившись в свои мысли.

Я застыла ненадолго за его спиной, сомневаясь в том, что имею право приближаться.

Сожалел ли он о том, что наговорил вчера?

Об обоих герцогах Кернах шла дурная слава. Люди говорили, что братья чёрные и очень могущественные колдуны с собственными представлениями о добродетели. Рассказывали даже, что год назад казавшийся таким спокойным и рассудительным старший герцог, Бруно, в буквальном смысле стёр кого-то в порошок в своём лесу. За что — никто не знал, но даже на нашей границе видели сверкающую голубую бурю, похожую на грозу, а её появление таинственным образом совпало с чудесным воскрешением три года считавшегося мёртвым Удо, младшего герцога.

Некоторые считали, что герцог Бруно на правах старшего взял на себя поступок брата, но ни тот, ни другой не считали нужным никому ничего объяснять.

Герцогство процветало. Люди в нём жили спокойно и сыто, не потревоженные ни серьёзными природными несчастьями, ни разбойниками.

Попытка обольстить Удо Керна должна была стать моей опасной и безумной авантюрой. Моей последней, отчаянной попыткой спастись.

Мог ли Вильгельм передумать и не захотеть иметь дела с этими людьми?

Разумеется, мог. И я точно не стала бы его за это осуждать, потому что само́й мне было страшно до холодеющих пальцев и стука в висках.

— Если ты хотел побыть один, нужно было просто сказать, — я всё же подошла и опустилась на траву рядом с ним.

Вильгельм повернулся, бросил на меня быстрый, но очень внимательный взгляд.

— Тебе нужно было отдохнуть.

— Проспав сутки?

Вне всякого сомнения, это был не только новый костёр, но и новый вечер.

Барон едва заметно дёрнул плечом.

— Тот, кто тебя преследует, тебя выматывает. Так, ты становишься для него лёгкой добычей. Тебе ведь снятся сны?

Он, разумеется, знал о том, что со мной происходило.

А я, в свою очередь, абсолютно точно знала теперь, что сам он не спал. Охранял меня, отгоняя мои кошмары.

— Ты не ложился.

Он посмотрел на огонь и снова пожал плечами, как если бы это ничего не значило.

Не подтвердил, но и не опроверг.

Коснуться его сейчас, означало бы бессовестно воспользоваться и его расположением, и той обжигающей близостью, на которую он пошёл в доме травницы, как на крайнюю меру, чтобы добиться от меня правды.

Понимая это, я всё равно придвинулась ближе и прижалась к его руке, мягко коснулась губами плеча через ткань рубашки.