Книга Обольщение, страница 93 – Лера Виннер

— Но ты сказал?..

Я не нашла в себе сил договорить, а Вильгельм странно хмыкнул, присаживаясь на подоконник.

— Ты уверяла меня, что я ничего не знаю о подлости. Помнишь, что я тебе ответил?

— Что кое-что о ней тебе известно? — мой голос предательски дрогнул.

Предчувствие чего-то нехорошего, — ещё худшего, чем всё, что сегодня произошло, — заставило меня опуститься на краешек кресла.

Монтейн кивнул и сделал небольшой глоток.

— Я многому научился за годы учёбы и странствий, но понимал, что мне всё равно его не победить. Не в честном бою. Как минимум потому, что герцог Керн в ту пору ни с кем не дрался честно. Поэтому я вызвал его. Приехал на место дуэли раньше. И ударил в спину.

Он говорил, сидя ко мне вполоборота, а закончив, повернулся и медленно, чтобы я могла вникнуть в услышанное, отсалютовал мне бокалом, прежде чем сделать большой глоток.

Я не хотела смотреть на него в такой момент, полагая это неприличным, невозможным вторжением в сокровенное, но и отвести взгляд тоже не могла.

Монтейн подождал немного, давая мне возможность сказать хоть что-нибудь, а потом продолжил.

— Я просил научить меня проклинать и знал, что получил от своего учителя рабочий инструмент. Но всё равно не думал, что это будет так. Что он изменится так резко, — он умолк, разглядывая вино в бокале, а потом снова качнул головой. — Я стоял на той поляне. Видел, как он рвал на себе волосы и катался по земле. Как он не узнавал самого себя. Как пытался по привычке сохранить крупицы достоинства, но смиренно просил меня позволить ему написать прощальное письмо жене. Я был уверен, что он не доживет до рассвета. Просто сойдет с ума и разобьёт себе голову о ближайшее дерево, не выдержав голосов в ней. Наутро я даже сообщил герцогине Мирабелле, что она овдовела, потому что был абсолютно в этом убеждён. Но знаешь, что самое удивительное?

Он вдруг поднял лицо, и я против воли вздрогнула от того, каким невозмутимым оно было.

— Я не получил от этого ни капли удовольствия, — в ответ на моё молчание барон только понимающе ухмыльнулся. — Мой враг рыдал у моих ног, жалкий, слабый, униженный сильнее, чем мог бы пережить. И я знал, что поступаю правильно, что делаю то, что должно быть сделано. Но удовлетворение было таким коротким. Даже то, что я рассказываю об этом тебе, это ли не подлость?

Если бы не этот вопрос, я сочла бы, что он просто размышляет вслух.

Однако Вильгельм обращался именно ко мне, и я встала, приблизилась к нему на негнущихся ногах и села рядом.

Слишком больно было это слышать.

Почти невозможно — соотнести насмешливого герцога Удо с картиной, которую он описал.

— Если и так, это уже не имеет значения. Всё, что было до того момента, как ты снял своё проклятие, не считается. Даже если ты сделал всё это ради минутной забавы.

Я смотрела на его руки, невольно проследила за тем, как Вильгельм сделал ещё один глоток, а потом перевёл взгляд на небо за окном.

— Ты знаешь, кто такая Ханна?

— Я слышала разное, — сидеть стало неудобно, подол соскальзывал, и я поёрзала, забираясь на подоконник глубже.

— Это всё правда, — Монтейн повернулся ко мне и переложил ногу так, чтобы его колено оказалось прижато к моему. — Убийца, разбойница. На дороге её называли Чокнутой и боялись как огня. Наблюдать его в таком обществе в том трактире было… забавно.