Книга Соблазн, страница 17 – Лера Виннер

Снова поняв меня пугающе верно, он вскинул взгляд, но теперь уже смотрел внимательно и серьезно.

— Если тебе неприятно, скажи. Я остановлюсь.

Он не шутил.

Каким-то непостижимым образом я знала совершенно точно: если скажу, он ко мне больше не притронется. Нашу сделку можно будет считать состоявшейся, мою часть договора выполненной, и мне никогда больше не придется извиваться от страсти под чужим мне мужчиной, от которого можно ожидать чего угодно. Не придется сгорать от стыда под его взглядом и до боли кусать губы, чтобы не сказать ему ничего лишнего.

Я молчала, глядя на него в ответ, и ладонь Бруно двинулась с бедра выше. Он гладил мое тело под рубашкой, как будто заново приучал к себе, а потом склонился снова и поцеловал в самый низ живота.

— Бруно.

Его имя оставило странный привкус на губах, как нечто чужое и диковатое, но такое манящее.

Он среагировал, застыл, выпрямившись так, будто мы и правда собирались светски побеседовать.

— Ты все же хочешь что-то мне сказать.

Это был не вопрос, а предложение.

От него я тоже могла прямо сейчас отказаться.

Вместо этого я погладила его по голове снова — чуть неловким непривычным жестом, пропустила между пальцами густые светлые пряди. Скользнула большим пальцем по виску, обвела крылья носа.

Он не мешал мне, не делал ничего, просто смотрел так, что этому взгляду в самом деле невозможно было сопротивляться.

— Да.

Я сказала это коротко, отчетливо и просто, предоставив ему понимать так, как он посчитает нужным.

Бруно понял не просто сразу, а почти пугающе правильно.

Ничего не сказав ответ и уж точно не насмехаясь, он уложил меня на спину и склонился сверху, целуя на этот раз медленно и нежно, так, что я закрыла глаза, вовлекаясь в это поцелуй. Один из лучших у моей жизни.

Оказалось, что он умел не просто целовать, а делать это с тончайшими оттенками интонаций, передавая прикосновениями больше, чем можно было бы выразить словами.

Его ладонь без спешки скользила по моему телу — он как будто изучал меня заново, и в этом тоже не было ни пренебрежения, ни снисходительности, хотя его удовлетворение, почти торжество я чувствовала кожей.

Когда он приподнялся, я сама потянулась навстречу, провела ладонями по его плечам и груди.

Касаться его в ответ оказалось приятнее, чем я ожидала — кожа была тёплой и пахла ветром и тёплой листвой. Он весь пропитался своим лесом, но теперь это не казалось мне ни забавным, ни странным.

Не торопясь снимать с меня рубашку, он гладил бедро уверенно и ласково, словно обещал что-то самому себе или на что-то решался.

Как будто можно было придумать безумство большее, чем он уже совершил.

Я только медленно и глубоко выдохнула, когда он сдвинулся ниже, поцеловал в живот, но на этот раз через ткань рубашки, а потом еще ниже, и еще.

Это было приятно, будоражаще и так безопасно, будто тепло, исходившее от камина, он подменил собой.

Теперь, когда мое согласие стало прямым и очевидным, я позволила себе расслабиться в его руках и просто наслаждаться, и почти сразу же поплатилась за это, спохватившись слишком поздно.

Встав на колени перед кроватью, Бруно уже вел губами по моей лодыжке, когда я поняла, как все это выглядит, и что он…

— Тшш, — стоило мне приподняться, он сжал мою щиколотку сильнее, вынуждая подчиниться не столько словам, сколько жесту. — Лежи смирно.