Книга Соблазн, страница 30 – Лера Виннер

— Ты сама все сделаешь, — заложив руки за голову, он с нескрываемым удовольствием наблюдал, как я вздрагиваю, а после застываю, не зная, как поступить.

Для того, чтобы встать с него, нужно было только пошевелиться, но учитывая полупрозрачную рубашку, под которой ничего не было, получилось бы слишком неловко, чудовищно… неискреннее.

Начать самой было немыслимо, и я сжала губы, надеясь, что он хоть немного мне поможет, но он только продолжал смотреть.

— Смелее, прекрасная Мира. Ты ведь хотела прикасаться ко мне вчера. Правда, тебе было немного не до этого.

Снова называть его мерзавцем было глупо, но я все равно подалась вперед, опираясь ладонями о перину точно так же, как опирался, нависая надо мной, он.

— Ты снова не намерен замолкать?

Бруно улыбнулся еще шире, но в самом деле не попытался дотронуться до меня.

— Если только ты меня убедишь. Но нет. Мне нравится, как ты краснеешь.

— Негодяй.

Я сама поразилась тому, сколько восхищения прозвучало в моем голосе.

Бруно тихо засмеялся, а я задержала дыхание то того, как близко он был. От того, что он собирался сделать со мной все то же, что делал прошлой ночью, но теперь уже в этой постели. В той, на которой меня брал муж, и я пережидала его близость как непогоду — потому что таковы были обязанности жены.

Бруно же я ничего должна не была. По сути, я его даже не знала. Но он заставил меня пережить настолько ошеломляющие по силе чувства, что прямо сейчас показалось таким естественным — склониться еще ниже и коснуться первым осторожным поцелуем его шеи, потом подбородка, ключиц.

Руки начинали подрагивать от напряжения, и пытаясь скрыть эту дрожь, я легко, унизительно неловко провела по его груди вниз, чтобы забраться под подол рубашки и наконец коснуться ладонью кожи.

То ли не веря до конца в мое согласие на то, что он предлагал, то ли еще почему-то, но Бруно застыл, замер подо мной. Кажется, даже задержал дыхание.

Он не пытался торопить, и, сняв с него рубашку, я продолжила изучать его ладонями и взглядом. На нем обнаружились несколько маленьких шрамов, не замеченных мною вчера в горячке. Он был отлично сложен. И с каждым легким прикосновением мне все проще было убедить себя в том, что этот случай слишком жаль упускать.

Несмотря на то, что, кроме Удо, сравнивать мне было толком не с кем, мой муж в качестве любовника не шел ни в какое сравнение с ним, а сама мысль о том, чтобы подпустить к себе кого-то из грубоватых мужиков или слащавых вельмож в родных местах казалось невыносимой. После моего отъезда из замка герцога подобное едва ли повторится, и сейчас можно было распробовать как следует, чтобы запомнить это.

— Мира, — он позвал тихо и очень серьезно, и я подняла глаза, не понимая, о чем столь срочном и важном можно говорить сейчас.

Бруно смотрел на меня пристально, и даже в темноте я заметила, что глаза у него снова потемнели.

— Поцелуй меня.

Это был не приказ, не настойчивая просьба. Просто предложение.

Даже не пытаясь спорить, я подалась ближе и, коснувшись его губ, замерла.

Меня целовали, но мне впервые доводилось целовать самой, и сердце снова зашлось от неловкости и глупого страх, что он посмеется и не ответит.

Бруно ответил. Он разомкнул губы, но не пытался перехватить инициативу, а я очень быстро забыла о том, что боялась быть неуклюжей, настолько это оказалось обжигающе приятно — получить власть над ним, вести его самой, пользоваться его доверием.