Книга Идеальная помощница для орка-мэра, страница 22 – Татьяна Озерова

Воодушевлённая его похвалой, я с жаром принялась объяснять.

— В их словах с самого начала что-то не сходилось, — начала я. — Во время инспекции я обращала внимания на нестыковки и думала, где их легче всего было бы проверить. Но вы правы. Информации было слишком много. Документы тоже на первый взгляд были в порядке. Их комплект казался полным. При этом чего-то не хватало.

Я посмотрела в окно, стараясь объяснить покороче, не теряя суть.

— Если сотни раз собирать и разбирать одни и те же часы, — подобрала я, наконец, пример. — То, глядя на россыпь деталей, будет незаметно, если убрать, скажем три мелких болтика. Но ощущение неправильности будет. Здесь примерно так же.

Я помедлила, бросив на мэра быстрый взгляд, но он кивнул, и я продолжила:

— Пока они отвечали на ваши вопросы, я думала о том, что именно они хотели бы спрятать. Ведь они не могли не предоставить инспекции полный пакет документов. Это было бы прямым признанием того, что они что-то скрывают. Поэтому я искала то, что на виду, но отодвинуто с глаз.

Пожав плечом, я поспешила закончить мысль.

— Та папка… мне показалось странным, что она лежит не так, как остальные. Будто её специально отодвинули за ящик. Посмотрела. Цифры не сходились. Я стала искать, куда делась разница, и нашла второй платёж. А потом...

Я продолжала говорить. Он внимательно слушал, не перебивал.

Когда я закончила, он молчал, рассматривая меня так же пристально, но с новым вниманием.

— Ты смотришь на систему документов, как инженер на чертёж, — наконец произнёс он. — Видишь не цифры, а воспринимаешь общий объём.

Он откинулся на спинку стула. Его большая рука с крупными пальцами лежала на столешнице, подушечкой указательного пальца он медленно водил по конденсату на своем стакане.

— Большинство видят бумаги. Ты видишь механизм, — продолжил он. — И находишь слабое звено. Тот самый заклинивший клапан, — уголок его выразительных губ с жёсткой линей дрогнул в намёке на улыбку.

Эта отсылка к нашему предыдущему разговору вызвала у меня тёплое и трепетное чувство.

В этот момент подошёл официант. Перед нами возникли тарелки с изысканными блюдами.

Мэр дождался, когда мы останемся одни, не отрывая от меня свой светло-серый, пронизывающий взгляд.

— Мне не приходилось встречать подобного подхода, — сказал он, взяв вилку. — Обычно ищут детали, выстраивают систему, вычисляют связи. У тебя же объёмное чутьё.

Он сделал паузу, пробуя блюдо, и я машинально последовала его примеру. Вкус был невероятным — нежное, умопомрачительно воздушное, таяло на языке, но мои мысли были далеки от еды.

— Такой склад ума... — он покачал головой, словно размышляя вслух, его взгляд скользнул по моему лицу, задержался на губах. — Ему нельзя научить. Можно лишь отшлифовать. Как алмаз.

Я сидела, затаив дыхание, чувствуя, как его слова наполняют меня теплом и странной уверенностью.

В его тоне я не слышала ни следа лести, только взвешенную оценку. И это значило для меня больше всех комплиментов в мире.

Аромат поданных блюд наконец достиг моего сознания, перебив поток мыслей. Это был не просто запах еды. Это была симфония — дразнящая, пряная, с нотками чего-то незнакомого и волнующего.

Я поддела на вилку несколько разных кусочков из незнакомого мне салата, и вкус буквально взорвался на языке.