Книга Северный ветер, страница 186 – Александрия Уорвик

Кажется, будто сама кожа натягивается, сжимает меня так плотно, что ноют кости. Что между нами происходит? Не хочу думать, на каком шатком краю я стою. Слишком уж просто сделать шаг и радостно нырнуть навстречу этой пропасти.

– Пойду помоюсь, – заявляю я, хватая свою сумку, и просачиваюсь за перегородку, к ванне. – Тебя не приглашаю.

Борей все еще рядом, и потому я не задерживаюсь. Отскребаю себя дочиста и влезаю в сорочку за меньшее время, чем требуется, чтобы оседлать лошадь.

Когда я выхожу обратно, Борей уже в свободных домашних штанах. Все еще по пояс обнаженный. И босой. Вид пальцев на его ногах выбивает меня из колеи так же сильно, как в первый раз. Мы смотрим друг на друга с разных концов палатки, и я вся покрываюсь мурашками, кровь бурлит предвкушением. Во рту так сухо, что я невольно сглатываю.

С усилием заставляю себя шагнуть к своей половине кровати, забираюсь под одеяла. Борей задувает свечи, затем следует моему примеру. Между нами остается приличное расстояние. Должно быть достаточно.

Вот только едва я закутываюсь, становится ясно, что против холода подступающей ночи одеяла бесполезны. Ну и зачем я на все это согласилась? Дурочка. Повернувшись на бок, я зажмуриваюсь и пытаюсь поглубже зарыться в комковатый матрас.

– Мы не замерзнем, если разделим тепло наших тел, – доносится голос короля из темноты, испещренной оранжевыми всполохами.

– Огня хватит.

– Огонь погаснет.

– И что? Я успею заснуть раньше.

Надеюсь.

Однако я сильно недооценила притяжение теплого, сильного тела рядом. Как и то, насколько холодней ночью, когда вместо стен вокруг лишь парусина.

Огонь умирает быстрее некуда, менее чем за час от поленьев остаются угли. В палатку просачивается холод, вползает под одеяла, обжигая мне кожу. Я, дрожа, еще плотнее сворачиваюсь в клубок.

Что-то задевает ногу, и я резко выпрямляюсь, тяжело дыша.

– Никаких прикосновений.

Зубы начинают выстукивать дробь.

– Не я был первым, кто в прошлый раз решил прикоснуться.

И хватает же ему наглости.

– Все было не так. Я проснулась, а ты мне руку на талию забросил, и вообще своим…

Король стужи вскидывает бровь так высоко, что вот-вот с линией волос сольется. С трудом, но могу это разглядеть в слабом свете красных углей.

– Своим чем?

У меня вспыхивают щеки. Да как будто он сам не догадался.

– Своим членом вжался мне в зад.

Борей чуть приподнимает уголок губ. Он определенно думает то же самое.

Грязный язык.

– Это ты ко мне подобралась посреди ночи.

Опять он про это.

– Я тогда была не в своем уме, так что на этот раз держи руки при себе.

Даже если они просто потрясающие.

Борей вздыхает:

– Ладно. Лежи на месте, если так уж решительно настроена замерзнуть.

И поворачивается ко мне спиной.

Время ползет с ужасающей жестокостью. Даже когда я сворачиваюсь в комок плотнее некуда, холод все равно умудряется пробирать меня до костей. Мышцы рывками сокращаются. Глаза щиплет от усталости, разум то и дело гоняет по кругу мрачные мысли, заставляет меня резко дергаться всякий раз, как я только начинаю дремать. По окутанному тишиной лагерю иногда разносится солдатский храп. Устав лежать на боку, я устраиваюсь на спине. Проходит несколько минут, и я снова сворачиваюсь.

– Рен.

Вскидываю в темноту сердитый взгляд.

– Чего?

– Я не могу спать, когда ты всю ночь мечешься туда-сюда.