Книга Северный ветер, страница 252 – Александрия Уорвик

Борей все еще держит копье, а Зефир так сосредоточен на желанном оружии, что не замечает, как лозы уже не сжимают вокруг меня тиски. Ногами я касаюсь пола.

Наконечник копья сияет все ярче. Свет обжигает. Затем притупляется и начинает пульсировать, как слабое сердцебиение.

Словно Борей вложил в копье всю силу – и даже ту, что осквернил темняк внутри него, ведь тени исчезают с его кожи. Зефир шагает вперед, протягивая руку за оружием, и взгляд вновь безоблачно-лазурных глаз мужа обращается на меня. И я понимаю, что он хочет.

Западный ветер утратил бдительность.

У нас есть всего один шанс.

Едва Зефир смыкает пальцы на древке, копье исчезает и появляется снова у моих ног. И я его хватаю. Разряд молнии пробегает по моему телу, жаром отдаваясь в костях, испепеляя вены. Из каждой частички тела сочится горячая, яростная сила. Так вот, значит, как это – быть богом?

Каменный наконечник вспыхивает, и глаза Зефира расширяются. Я скалю в усмешке зубы.

– Ты идиот, Зефир с Запада, – выплевываю я.

Копье потрескивает. Ослепительный свет заливает все небольшое пространство, когда я мощным взмахом описываю дугу. С наконечника срывается ледяная стрела и ударяет в грудь Зефира. Он отлетает назад и ударяется в стену с такой силой, что по камню проходит трещина, и пещера снова со стоном содрогается. Земля качается, а копье распадается в моих руках. Вся его сила – лишь пыль. И когда скала начинает крошиться, я бросаюсь к Борею, накрываю его телом и принимаю на себя весь вес рухнувшего потолка.

Любовь (имя существительное): глубоко нежная, страстная привязанность к другому человеку. Влечение, включающее сексуальное желание. Человек, к которому вы испытываете романтические чувства. Вечная преданность.

В дверь стучат – отрывистое «тук-тук-тук» и сразу:

– Госпожа?

Я уютно свернулась в кресле, прислонясь головой к окну, и наблюдаю, как с восходом солнца рассеиваются облака. Так я провожу которое утро. От дыхания заиндевевшее стекло запотевает. Горячая водная взвесь, что исчезает в считаные мгновения. Ведь ничто не вечно, включая стены вокруг моего сердца, которые нынче лежат в руинах.

С тех пор, как я нашла Борея в пещере, прошло три дня. И я до сих пор его не видела.

Мне не дают покоя воспоминания о том темном месте. Борей, его покрытое синяками, избитое лицо и тело. Сломанные рука и ключица, рваные раны на коже, кошмарное состояние пальцев, и стрелы, утыкающие его бедра и предплечья. И Зефир, с холодным и пустым выражением лица, стоящий над Бореем. Брат. Лжец. Предатель.

Мой желудок опасно сжимается. Я закрываю глаза, пережидая головокружение, и прижимаюсь лбом к обжигающему холодом стеклу. Надо бы поесть, но каждый раз, когда я пытаюсь, тело объявляет бунт.

Я трусиха.

Прихожу в себя от прикосновения, с удивлением вижу на своей руке чью-то ладонь.

– Госпожа? – В глазах Орлы мерцает тревога. – Вы меня слышали?

– Прости, Орла. Просто задумалась.

Или, скорее, старалась ни о чем не думать.

Моя служанка и подруга сжимает мою ладонь в своих, словно защищая. Тепло ее прозрачной кожи растапливает мой мертвенный холод.

– Вы грустите.

Так и есть. Самая что ни на есть правда. Мне кажется, в той пещере умерла часть моего сердца.

– Орла, – говорю шепотом я. – Мне нужна помощь.

– Конечно, нужна, – с готовностью отвечает служанка, словно давно ждала этой просьбы. – И нечего стыдиться.