Книга Нелюбимая жена-попаданка для герцога, страница 26 – Ульяна Соболева

Мозг пытался осознать увиденное, но перегрелся от несоответствия реальности с привычной картиной мира.

Вот это я понимаю, культурный шок.

Впервые в жизни мне было жалко, что я не могу запечатлеть этот момент на фото.

Но я не торопилась к нему бежать с радостным докладом, нет.

Пусть осознает весь масштаб катастрофы.

Я развернулась, взяла ведро, сунула тряпку под мышку и направилась к лестнице.

Конечно, я аристократка, я леди, но плевать я хотела на этот статус, когда по углам моего замка можно ткать ковры из паутины.

Только я наклонилась за очередной тряпкой, как почувствовала взгляд.

О, как же на меня СМОТРЕЛИ.

Я медленно, со всем достоинством, какое может позволить себе женщина с ведром в руках, обернулась.

Райнар стоял в дверях зала.

Строгий, высокий, идеальный до зубовного скрежета.

В черном камзоле, в белоснежной рубашке, с этими своими пронзительными серыми глазами, в которых отражалось не просто недоумение, а вселенское потрясение.

И, честное слово, если бы я не знала, что он живой, подумала бы, что сейчас он развалится на куски от перегрузки.

ЕГО мир привычен. В нём всё чётко, размеренно и предсказуемо.

И тут вся эта логичная, правильная, тщательно выстроенная картина рушится.

Потому что я — его жена, герцогиня, аристократка... и в данный момент усердно драю лестницу.

Методично. Упорно. С выражением лица, которое говорит о том, что если мне кто-то помешает, я запущу в него ведром.

Он молчит.

Он в шоке.

А я делаю вдох, осматриваю его с ног до головы и выдаю:

— А что вы стали, герцог? Метла вон там.

Пауза.

Прекрасная, затянувшаяся пауза.

Райнар не двигается.

Не моргает.

Не меняет выражения лица.

Он просто смотрит на меня так, будто пытается осознать, в какой момент реальность сошла с ума.

На него никто никогда так не смотрел.

С вызовом.

С абсолютным равнодушием к его титулу.

С намёком, что в данный момент ему бы лучше не спорить.

И, самое главное, на него никто никогда не пытался взвалить работу по дому.

А я вот взяла и взвалила.

Райнар ещё глубже вдыхает.

Медленно проводит ладонью по лицу.

Потом убирает руку и абсолютно серьёзно смотрит на меня.

— Вайнерис.

О, я слышу эту сталь в голосе.

Этот едва уловимый холодок, предупреждающий, что в нормальном мире уже кто-то бы в ужасе отступил.

— Райнар.

Он моргает.

Будто только что осознал, что я не только не дрожу, а ещё и намеренно пародирую его тон.

— Ты... понимаешь, что ты... — он делает странный жест рукой, — что ты.

— Работаю? Да. Осознаю. Я вообще осознанный человек.

Молчание.

Невероятно. Я заставила этого человека замолчать.

Райнар смотрит на меня, потом — на ведро, потом снова на меня.

О, кажется, сейчас произойдёт что-то интересное.

— Ты... не должна.

— Что именно? Наводить порядок в доме? Или предлагать вам помочь?

— Ты... герцогиня.

— Так и есть.

— Ты... не обязана этим заниматься.

— Это что, закон? А если бы я, скажем, хотела поиграть на лютне, вы бы тоже запретили?

— Но лютня... — он слегка прищуривается, — это другое. Ну и да...зачем вам играть на лютне?

— Конечно. Потому что если в замке грязь — это нормально, а если в нём звучит музыка — это, видимо, ужасное преступление.

Райнар смотрит так, будто пытается понять, действительно ли мы ведём этот разговор.

Я же — абсолютно серьёзна.

— Здесь нет грязи, — наконец выдает он.

Я медленно, очень медленно опускаю взгляд на лестницу.