Книга Жена приговорённого, страница 38 – Глория Эймс

— Вы солгали... о самом важном.

— Да, и не жалею. Тогда это было нужно, — твёрдо произнёс Двен. — Технически я просто сказал не всю правду.

— Она это приняла?

— Айлин без памяти влюбилась в Кимитса. Я со своими чувствами был в этой идеальной картине лишним, — Двен глубоко вздохнул и приглушил огонёк, но я заметила, как заблестели его глаза.

— И вы всё время находились рядом, видели, как она счастлива с ним, и скрывали свои чувства? Как вы смогли всё это выдержать?! У меня бы сердце разорвалосы.

— Оно и разорвалось, — горькая усмешка снова появилась на лице сумрачного магистра. — Отчасти разорвалось. Не осталось никаких других чувств. Только, Айпин. И она всегда будет со мной хотя бы в мечтах.

— Я чувствовала, что всё не так просто.

— Не зря ты была лучшей на курсе, — магистр произнёс это без тени иронии.

— Но ведь официально лучшей была Леатида Брирге, — возразила я. — Она обошла меня на несколько баллов!

Двен покачал головой:

— Баллы не всё решают Леатида доказывала всем и самой себе, что имеет право учиться в Хальторне. Знаешь, между собой преподаватели обсуждают студентов совсем с другой стороны. И мы все знали, что ты лучшая по другой причине. Ты самая искренняя и честная.

— Спасибо.

— И твой Рандал должен быть жив именно по этой же причине. С такими, как ты, если и случается дурное, то всё равно исход благополучный. Я верю в справедливость мира, древнюю истинную справедливость, что даёт хорошим людям и магам надежду на счастье... Может, если я буду выполнять свою работу идеально, однажды стану счастлив. Всё ещё на что-то надеюсь.

Он отвёл взгляд в сторону. Похоже, даже упоминание имени Айлин причиняло ему боль.

— Магистр Родрун... спасибо вам... - еле проговорила я сквозь подступившие слёзы.

— Я не думала…

— Слушай, я прекрасно знаю, что сердце Айлин принадлежит Кимитсу. И мне придётся до конца жить с этой болью, — всё так же спокойно ответил Двен, хотя в его глазах было отчаяние. — А тебе ещё может повезти, и ты найдёшь Рандала.

Ваша любовь хотя бы не под запретом!

На рассвете мы с Лонкоей верхом начали путь на юг в Альчу. Несмотря на все уверения Брилеуса, что ещё сутки — и он сможет сопровождать нас, я решила ехать без него. Последствия удара по голове были слишком сильными, и даже магия наших хальторнских лекарей помогала не так быстро, как нам хотелось.

Выехав утром подругами по несчастью, мы к полудню уже по-настоящему сдружились. Лонкоя оказалась очень рассудительной и сдержанной, чего я от неё не ожидала. Крепко держа поводья в маленьких ладонях, она вдохновенно рассказывала о лесной практике на озере Делори, о легендах, которыми успела обрасти битва за Хальторн, о знакомстве с Фелго. Пока она говорила, меня не покидала мысль: как же она могла так отчаянно прыгнуть в портал за юношей, с которым лишь накануне произошло объяснение в любви?

Не выдержав, я спросила:

— Получается, вы с Фелго были только друзьями, пока он не признался?

— И да, и нет, — немного смущённо ответила Лонкоя, поправляя светлую прядь. — Мы целый год проучились вместе, ходили на одни и те же лекции, общались, помогали друг другу на экзаменах. Симпатия возникла сразу, но потребовалось время, чтобы понять, какое это чувство на самом деле. Возможно, если бы Фелго не примчался ко мне накануне свадьбы, я бы вышла за Беруфа, а потом горько сожалела, даже не понимая, от чего отказалась.