Книга Морозко. Марфа и ледяной чародей, страница 10 – Рин Дилин

– Доченька, ты куда? – моментально перестав голосить, всполошилась женщина.

– Пойду, на реку схожу, душно, – уклончиво откликнулась Марфа, уже подходя к калитке. – Там у меня котелок на горелке стоит, так вы, смотрите, не троньте: это зелье для раненых варится. Ночью на тракте твари купеческий обоз атаковали, мы помогли отбить, но потрепали их знатно…

– А купец-то сам хоть жив? Молодой? Красивый? – тут же елейным голосочком пропела Настаська, любопытно сверкая глазками.

– Молодой-молодой, тоже раненый, – буркнула девушка в ответ, уходя со двора. А про то, что красивый, умолчала: барины-боярины – не про сестрёнки честь, а то ума хватит начать перед ним хвостом крутить. А вернее, отсутствие мозга.

Деревня ещё спала, а те жители, что поднялись, занимались хозяйством. Стражники уже приоткрыли ворота, не опасаясь нападения тварей, и готовы были выпустить пастуха и стадо наружу. Марфа беспрепятственно миновала ворота. Воины обсуждали случившееся ночью и прибывших в селение нежданных гостей. На неё же никто и головы не поворотил: мало ли что нужно елизару снаружи? Может быть, за травами для зелий отправилась.

Девушка и впрямь сперва свернула в поле, шагая к смирной речке. А оказавшись на берегу, озираясь и таясь, перешла по шаткому мостку на другую сторону.

Да-да, она прекрасно помнила, что делать это строжайше запрещено: ледяной колдун не любил, когда кто-то прогуливался по его владениям. Но давным-давно, когда ещё Кречет был жив, он показал ей там одно место сокровенное, где она могла бы отдыхать в тиши от своих «ненаглядных» родственников. Марфа удивилась, узнав, что владения чародейские начинались не сразу у берега, а гораздо выше на горочке.

Там среди плотных зарослей елей была одна, самая приметная. Большая, разлапистая, она росла ровно на границе владений, и одна её половина вечно была покрыта инеем, а вторая менялась в зависимости от времени года. На земле под ней будто кто-то линию провёл: вот тут лето, а за чертой сразу зима.

Марфа чувствовала, что в лесу существует сильная магия, и старалась не подходить слишком близко к границе, чтобы не беспокоить неведомые силы.

Впрочем, ей туда и не нужно было. Полюбовавшись на красивую ёлочку-стражницу, она побрела, огибая гору. Путь её лежал по течению реки, туда, где она делала крутой поворот, уносясь в земли чародейские. Только перед этим река сбавляла бег и омывала красивую полянку под тенистыми дубами. Вот на этот лужок Марфа и нацелилась.

Было тут что-то волшебное: трава была сочной и мягкой, так и манила прилечь и отдохнуть на ней. Цветы распускались и не вяли до поздней осени. Вода прозрачная, вкусная и дарящая бодрость и прохладу. А ещё… всё тут напоминало о Кречете. Словно наставник незримо находился рядом, и Марфа частенько жаловалась ему на своё горькое житьё-бытьё, да как ей без него в деревне стало тягостно.

Девушка, как обычно, искупалась в речке и сполоснула одеяние. Развесила его сушиться на ветвях, а сама легла и тут же забылась крепким сном.

Снился ей, как тут часто бывало, дивный витязь в нарядах богатых. Будто он по полянке похаживал, на неё всё смотрел, а близко не подходил. Сердце сладко замирало в груди у Марфушки, и хотелось ей, чтобы хотя бы во сне этот красивый мужчина одарил её нежностью и ласкою…