Книга Морозко. Марфа и ледяной чародей, страница 13 – Рин Дилин

– Стой, Марфу́шенька… стой, Колючка моя Белоцветная… – хрипло выдохнул, зарываясь лицом в её волосы. – Ты прости, если обидел тебя чем…

Марфа рванулась, задыхаясь от ярости:

– Обидел?! Да ты, сколько себя помню, меня только и шпыняешь! Взять, к примеру, поганое прозвище, которым по-прежнему меня обзываешь! Ни стыда в тебе, Велез, ни совести!..

Он отклонился, загадочно вглядываясь в её лицо, и улыбнулся, тихо прошептав:

– А второе название этой травы ты не помнишь, получается?.. Вот же я дура-ак…

Марфа открыла было рот да тут же обратно его захлопнула: вспомнила.

«Звезда Снежная» – второе название этого растения, данное за то, что его цветки поражали стойкостью, поднимаясь над снегом и распускаясь ровно в день зимнего солнцестояния, после которого день начинал прирастать. Эти крохотные белые цветочки сложно было встретить в лесу, пуще цвета папоротника. Они несли в себе маленькие искорки солнца, созвучные с той магией, какой обладали елизары, и были символом, что однажды тьма, как и зимняя стужа, неминуемо сгинет.

– Может быть, я тебе не мил из-за того… – мужчина дотронулся рукой до своего лица, – из-за того, что я покалеченный?..

– Что ты, Велез! Ты красивый! Очень!.. – поторопилась успокоить его Марфа, а когда увидела, что он расплылся в радостной улыбке, и поняла, что сказала, покраснела так, что пар чуть из ушей не повалил от смущения. – Вот… Опять ты надо мной потешаешься…

Он бархатно рассмеялся и сгреб Марфу в объятия, позволяя спрятать лицо у себя на груди, поглаживая по волосам, проворковал:

– Марфу́шенька, милая, соглашайся быть моей женой! Славно ведь вместе заживём: я с отрядом в дозор ходить буду, ты за нашим домом присматривать… – Девушка возмущённо вскинулась, и Велез, вновь хохотнув, поспешил добавить: – Хорошо-хорошо, ещё и зелья можешь варить… – Марфа нахмурилась, и он сдался. – Ладно, как наскучит дома, тоже в дозоры буду отпускать. Но изредка и когда не беременная! Вот что за Звёздочка у меня Колючая?.. Жениться ещё не успели, а она уже из меня верёвки вьёт…

Девушка не удержалась и хихикнула:

– Ответ «нет» ты от меня не примешь, упрямый?

– И почто ты у меня такая догадливая? – в наигранном удивлении дёрнул плечом он.

– Велез, я… Ну, зачем я тебе, некрасивая? – предприняла Марфа ещё одну попытку образумить его. – Ты, вон, ладный, что витязь княжеский… И тут я… уродина! – не выдержала и опустила взгляд, покусывая губу от накативших слёз: хоть и пыталась она смириться со своей непригожестью, а всё равно больно знать, что никому мил не будешь.

Велез моментально посерьёзнел и нахмурился, приподнял её подбородок, заглянул в глаза:

– Я, надеюсь, тот, кто сказал это тебе, уже сдох страшной смертью? Если нет, покажешь мне его, сам прибью. А всем скажу, что его твари загрызли, – она хихикнула сквозь слёзы, и он продолжил: – Марфушка, милая, неужели у тебя в избе зеркало совсем мутное? Я куплю тебе самое лучшее, чтобы посмотрела ты в него и увидела, что краше нет тебя на всём белом свете! Моя ж ты Снегурочка… – наклонился и впился ей в губы жарким поцелуем. Жадным, мужским, совсем не похожим на слюнявые детские ласки Бажена.

От неожиданности и пыла, с которым Велез целовал её, только крепче стиснув в объятиях, сердце в груди Марфы сладко заныло, затрепетало с надеждою: ну и пусть, что Велез для неё пока только как старый друг, разве в семье это главное? Он прав, ей не найти никого на сто вёрст вокруг, с кем бы можно было создать семью: по указу магам только с магами сочетаться требуется.