Книга Генерал дракон моей сестры, страница 73 – Кристина Юраш

Дверь моего балкона распахивается без скрипа.

Я почувствовала, как он тут же прижимает меня к стене, как его колено раздвигает мне ноги, натягивая рубашку на его груди.

Я чувствую эту жадность каждой клеточкой своего тела. Чувствую, что он едва сдерживается. Его тело трясёт, а из его груди вырывается приглушённый стиснутыми зубами стон дикого желания.

— Ты думала, я уйду? — прошептал, задыхаясь, Гессен, и голос его — не голос человека. Это рёв. Это молитва. Это приговор. — Ты думала, я позволю тебе стоять рядом с ней и делать вид, что ты ничего не чувствуешь? В тот момент, когда я сгораю от желания…

Он не ждал ответа. Он его чувствовал рукой, скользнувшей вниз.

Другая его рука впилась в мои волосы, запрокидывая голову, чтобы обнажить шею. Беззащитную шею, по которой он скользил языком и впивался поцелуями.

— Ты сама виновата, — прошептал Гессен, пожирая взглядом мои губы. — Зверь слишком долго желал тебя… Слишком долго… Чтобы быть нежным…

Я чувствую не губы, не поцелуй.

Укус.

Горячий, влажный, жестокий. Он целует меня так, будто вырывает душу через рот. Я стону — и он ловит звук языком, проглатывает, как трофей.

Прижимаясь ко мне всем телом, словно хочет, чтобы я почувствовала его. Ещё глубже. Прямо.

Меня опрокинули на кровать. Я отскочила от шёлка, вспоминая, как эти простыни впитывали мои слёзы, мои стоны, мои проклятия себе. А теперь… теперь они впитают его.

Его руки быстро расстёгнули мундир, бросая его возле кровати. Сильное тело просвечивалось сквозь тонкую рубашку, и это сводит меня с ума. Одной мысли о том, что я буду целовать его, прижиматься к нему, скользить по нему достаточно, чтобы потерять голову.

Гессен нависает надо мной.

— Он хочет насытиться тобой, — шептал он, расстёгивая ремень. — И пока он не насытится, пока не поймёт, что ты принадлежишь… ему… Он не успокоится…

Он сглотнул, глядя на меня взглядом, опьянённым страстью.

Крылья — чёрные, как пепел мёртвых звёзд, расправлены за спиной, отбрасывая тень, что пожирает свет.

Его глаза — не серые. Вертикальные зрачки, раскалённые изнутри. Животные. Безнравственные. Мои.

— Скажи, что ненавидишь, — хрипит он, хватая за ворот моей рубашки двумя руками. Ткань рвётся с глухим треском, будто сама совесть лопается по швам, а рука лишь отбрасывает лохмотья на пол. — Скажи, что я ошибка. Скажи, что ты предпочла бы умереть, чем снова оказаться в моих руках.

Где-то внутри ещё живёт Вилена — та, что прячет слёзы и кланяется.

— Да… Это ошибка, — прошептала я, судорожно хватая воздух. — Мы не должны… Нет… Так нельзя… Это… Это… Ты же чувствуешь… Я… Я… горю.

Я простонала, видя, как он наслаждается этим мгновеньем. Этой секундой невозврата. И понимаю, осталось мгновенье до того момента, когда я почувствую его полностью. Всей душой, всем телом, всем сердцем.

— Ты дрожишь, — поцелуями шепчет он, и его голос дрожит тоже. — Но не от страха. От нетерпения. От голода, который ты скрываешь даже от самой себя.

И никто не остановится. Ни он. Ни я… Воздух обжигает, близость его горячего тела сводит с ума. Его ладонь накрыла мою грудь, словно забирая её, словно давая мне почувствовать страсть, которую он прятал под мундиром.

Я выгибаюсь не от боли, а от предвкушения. Я чувствую, что он голодный. Чувствую в его руках, в его губах, в его теле, которое с глухим стоном качнулось вперёд.