Книга Генерал дракон моей сестры, страница 70 – Кристина Юраш

Даже если бы он был магом, учёным, героем войны — она бы сказала «нет».

Потому что в её мире кровь важнее сердца. Потому что репутация — святое, а любовь — каприз, который можно вырвать из сердца, как сорняк.

Я прижала сестру к себе сильнее, как старшая сестра, которая всегда будет защищать — даже от боли во сне.

— Спи, моя маленькая, — прошептала я, целуя её в лоб. — Я рядом. Я всегда рядом.

Котёнок опомнился, что источник тепла переместился, и пошел по подушкам, чтобы лечь нам на лица. Я сдула и сплюнула его хвост, чувствуя, как шерсть щекочет нос. А потом деликатно сдвинула его, ложась на покрытую шерстинками подушку.

“Назвать котенка в честь мужчины?”, - подумала я, глядя на спящую Витту. — “Это очень хитро! Можно шептать его во сне, плакать и рассказывать потом мужу о том, как приснился страшный сон!”.

Утром Витта вела себя как ни в чем не бывало. И я не стала поднимать тему.

— Попрошу вас спуститься к завтраку, — послышался стук в дверь и голос Хораса. — Госпожа сказала, что это важно!

Утро ворвалось в комнату, как приговор, безжалостный и неотвратимый. Я проснулся в одиночестве, словно изгнанник. Сердце, ещё недавно наполненное теплом, теперь казалось пустой раковиной, где лишь эхом отзывались воспоминания.

Её запах, словно призрак, всё ещё витал в складках мундира, но я знал, что это лишь иллюзия. Я встал, поправил эполеты с такой силой, будто хотел пригвоздить их к груди, и выровнял ордена, пытаясь вернуть себе лицо человека, а не чудовища, которое сошло с ума.

Спустившись в столовую, я увидел, как все уже собрались. Старая салфетка леди Хейверинг сидела во главе стола с чашкой чая.

Её лицо светилось приторной улыбкой, словно она была рада этой сцене. Слуги, как тени, молча сновали вокруг. Витта, сияющая, будто вчерашняя помолвка подарила ей крылья, сидела рядом с леди Хейверинг. А она… Она была здесь, но её присутствие казалось эфемерным.

Вилена сидела чуть в стороне, прямая, как струна, её платье — простое, скромное, цвета пепла — контрастировало с яркими нарядами вокруг. Она не смотрела на меня, и когда я вошёл. Лишь её пальцы дрогнули на краю чашки, а взгляд метнулся в сторону, словно она боялась встретиться со мной глазами. Но это был не страх, а боль.

Она боролась.

С каждым вдохом, с каждым глотком, с каждым словом, которое так и не произнесла. Она держала себя в руках, а мне захотелось схватить её, прижать к себе, пока её губы не прошепчут: «Я твоя».

Я сел напротив неё, не рядом, не близко, но достаточно, чтобы почувствовать, как её пульс бьётся в такт моему. Сердце Вилены было открыто передо мной, но я знал, что её сердце уже разорвано на части.

— Ну что ж, — раздался голос леди Хейверинг, сухой, как осенний лист. — Раз формальности соблюдены, пора решить и остальное.

Она отставила чашку.

— Когда назначаем свадьбу?

Её слова повисли в воздухе, как тяжёлая пелена.

Тишина. В глазах Вилены мелькнула тень — не отчаяния, а осознания. Она знала: чем быстрее свадьба, тем быстрее я стану для неё чужим. Окончательно. Бесповоротно.

Но Витта, моя светлая, наивная Витта, вдруг вскинула голову, её глаза засияли, как утреннее солнце.

— Как можно быстрее! — выпалила она, и её голос звенел от радости, от жажды начать новую жизнь, обрести любовь, семью. — Можно даже на этой неделе? Военным же разрешены быстрые свадьбы сразу после помолвки?