Книга Развод. Любовь без оков, страница 107 – Вера Варандей

К вечеру становится чуть лучше. В дверь стучат — слуга приносит приглашение на вечернее представление.

— Мы не пойдем. Госпожа Алена нездорова, — твердо заявляет Дерек, захлопывая дверь.

Он приносит поднос с едой и начинает кормить меня с ложки. Его терпение пугает. Я, все еще заторможенная, покорно делаю все, что он говорит.

Вдруг дракон устраивается рядом на кровати, его тепло становится лучшим лекарством. Чувствую небольшое облегчение.

Потом его рука обвивает мою талию, притягивая к себе. Сердце бьется чаще — уже не от болезни.

— Поцелуй меня, — требует он тихо, но властно.

И я, сама не понимая почему, повинуюсь. Мои руки обвивают его плечи, губы находят его губы. Сначала осторожно, просто касаясь. Потом толкаюсь языком. Дракон стонет и перехватывает поцелуй. Жадно впивается в мои губы и облизывает язык. Его руки сжимают меня сильнее, горячее дыхание опаляет.

Мне становится сразу лучше. Тянусь к нему. Отдаюсь этому целительному поцелую.

И оказываюсь на спине, а дракон — надо мной, с потемневшими от страсти глазами.

— Остановись! — хрипло выдыхает он, резко отрываясь.

И смотрит. Так смотрит, что кажется, сейчас прожжет меня.

Я нехотя опускаю руки, чувствуя жар и дрожь по всему телу. Дракон становится мрачен, словно снова надевает маску.

— Спи! — приказывает он, и мои веки сами собой смыкаются.

Просыпаюсь одна. В комнате тихо, лишь за окном поют какие-то незнакомые птицы. Первое, что я чувствую, — непривычная легкость в теле. Головная боль отступила, тошноты нет. Но на душе... на душе скребут кошки.

Память набрасывается на меня, как голодный зверь. Вчерашний поцелуй. Его требовательный голос: «Поцелуй меня». Бешеный стук моего собственного сердца. Смелые, безумные фантазии, которые проносились в голове, когда его руки касались меня...

— Алена, что ты творила? — шепчу я вслух сама себе, закрывая лицо ладонями.

От стыда хочется провалиться сквозь землю.

Как теперь смотреть ему в глаза? Как вообще с ним разговаривать?

Я с громко хлопаю себя по лбу и с стоном утыкаюсь в подушку, пытаясь спрятаться от самой себя. Что это вообще было? Я... я сама не своя.

Внезапный стук в дверь заставляет меня вздрогнуть и затаить дыхание.

— Алена? — его голос за дверью низкий, без эмоций.

Я не успеваю ответить. Дверь открывается, и он входит.

Собранный. Суровый. Совершенно непохожий на того человека, чьи губы вчера жгли мои. Его взгляд скользит по мне, оценивающий, холодный.

— То, что схватило тебя за ногу, влияет на волю, — заявляет он без предисловий, как будто докладывает о погоде. — Делает податливым, управляемым.

Я молча сжимаю край одеяла, переваривая его слова. До моего затуманенного сознания смысл доходит не сразу.

— Да? — наконец выдавливаю я. Значит, дело в магии?

— Точно, — его глаза сужаются. Он делает шаг ближе к кровати. — Стала бы ты меня целовать? По своей воле?

Его вопрос обжигает, как пощечина. Он смотрит на меня пристально, пронзительно, словно пытаясь заглянуть в самые потаенные уголки моей души.

— Нет! — я резко качаю головой, почти слишком резко. — Конечно, нет!

Но даже пока я это говорю, по моей коже пробегает предательский озноб, намекая, что это не совсем правда. Нет, я не собираюсь открывать ему этого. Ни за что.

— Вот видишь... — он вздыхает, и в этом звуке — какая-то странная, непонятная мне нота. То ли разочарование, то ли облегчение. Он продолжает смотреть на меня, словно проверяя на прочность.